Покорители студеных морей

Братья вошли в одно из боковых ответвлений, и долго двигались длинным коридором.

— Смотри, брат, какие склады с пищей. Можно выдержать осаду не один месяц, — показал Сассенбеке на одну из дверей. — А вот склад с боевыми доспехами. Этим оружием можно снабдить большое войско. Сейчас мы проходим около дверей, — продолжал он рассказывать, — которых не разбить самым большим тараном. Если будет нужно, все двери можно быстро закрыть, опустив их сверху… А здесь обитают братья, когда приходится скрываться от врагов, — указал он на ряд небольших пещер.

Иван Калика находился в логове знаменитых разбойников — морских братьев, в руках которых находились многие города на северном берегу Варяжского моря.[55]

Шведы часто использовали морских братьев как военную силу в борьбе со своими соперниками на море и за это предоставили разбойникам убежище у своих берегов. Это было на руку морским братьям. Они бежали с земель, захваченных рыцарским орденом, и горели желанием отомстить своим угнетателям-немцам.

Однако морские братья не пропускали удобного случая для нападения и на других соседей шведов — новгородцев. Случалось, корабли разбойников доходили почти до крепости Орешек, грабили и уничтожали русские поселения по берегам Невы.

В братстве собрались люди, которым больше некуда было деться. Здесь были язычники, католики и православные: эсты, славяне, литовцы, шведы, датчане и выходцы из других стран. Вождь выбирался всеми братьями, добыча делилась поровну. Обиженные, обездоленные люди собрались сюда, чтобы мстить за обиды, за свою искалеченную жизнь, за своих родных и близких. Братья свято хранили свободу, которую у них отняли на родине. Разбойников боялись все мореходы Варяжского моря. Одно упоминание о морских братьях заставляло трепетать самые храбрые сердца.

Разбойники не знали пощады в бою и жалости к пленным. Девиз морских братьев, о котором без ужаса не могли слышать ганзейские и другие купцы, был: «Друзья бога и враги всего мира»…

— Мы пришли, — обернулся провожатый. — Здесь наш вождь! — И он постучал в деревянную стену.

Это оказалась дверь. Она бесшумно открылась. Провожатый, простившись, пошел обратно, а Сассенбеке и Иван Кали-ка вошли в небольшое помещение, освещенное масляными светильниками.

Бедное убранство комнаты поразило Калику: постель из медвежьих шкур, стол, за которым спиной к вошедшим сидел человек.

— Мы к тебе, брат, — робко обратился к нему Сассенбеке. Человек обернулся.

— А-а, Картавый! — сказал он негромко. — Какие новости? Чем порадуешь?

— Со мной гонец из Новгорода, брат. Он принес тебе срочное письмо.

Одноглазый молча протянул руку. Иван Калика заторопился и, разорвав подшитую к рубахе подкладку, вынул свернутую вчетверо бумагу.

— Читай, — приказал вождь. Иван Калика прочитал грамоту.

— Так, так… Новгородские корабли купца Амосова везут богатые товары. Во что бы то ни стало их надо уничтожить, иначе Мнланио грозит смерть… Так, так…

Он взял деревянный молоток и стукнул в бронзовый диск, висевший возле стола. Неслышно появился один из братьев.

— Принять гостей, — не глядя, распорядился Одноглазый. — Идите, братья, — добавил он.

Все ушли.

Охватив руками большую голову с копной рыжих волос, вождь долго сидел, не шевелясь. Злая тоска давно точила главаря разбойников. Ничто не радовало его, ничто не приносило ему утешения. Десятки подвигов, совершенных им в морских битвах, казались вождю бесцельным, никому не нужным делом.

— Так, так… — сказал он вдруг. — Еще двадцать кораблей пойдут ко дну, но когда же я доберусь до тебя, проклятый поп!.. Когда ты взвоешь, подвешенный на крюк!.. Я припомню тебе отца, припомню мать… — заскрипел он зубами.

Одноглазый снова задумался.

— Когда же я соберу силы и разом смету с родной земли всю нечисть: попов, этих черных трутней, и кровожадных рыцарей с крестами на одеждах! Когда я смогу отомстить за кровь многих невинных людей! О, как я хочу поговорить с тобой, великий магистр!.. — Великан сжал кулаки. — Если бы не брат Миланио, попавший в беду, я не стал бы больше расточать силы на грабежи и разбои. — С каждым словом голос вождя делался все тише и тише.

Утром в лагере морских братьев появилась красивая девушка Весть об этом быстро разнеслась среди обитателей залива. Девушка приехала к Жестокому, правой руке вождя.

Не успела Варвара сказать и двух слов, как в комнату вошел Одноглазый.

— Так, так… у тебя в гостях красавица, Жестокий, — хмуро сказал он. — Однако ты не забывай хорошее правило: любая женщина может пробыть в лагере только от восхода и до захода солнца… Выйди-ка, брат, за дверь, мне надо кое-что сказать тебе, — добавил вождь.

Жестокий нехотя поднялся и вышел за Одноглазым.

Сердцем почувствовав неладное, словно кошка бросилась Варвара к плохо прикрытой двери. То, что она услышала, потрясло ее. Она медленно опустилась на скамью.

— Что с тобой, красавица? — бросился к Варваре вернувшийся Жестокий.

Девушка отвела руку разбойника.