Покоритесь воле Ночи

– Решено, – объявил наконец Железноглазый. – Мы пришли к соглашению. Те, кто считает, что элен-коферы должны помочь тебе, вольны так и сделать. Вести уже расходятся. Те же, кто не желает помогать, останутся тут и забудут, что ты пробрался в наш мир. Остальные присоединятся к тебе в Обители Богов.

Железноглазый не упомянул ни о каком волшебном талисмане из предрассветных краев, и Фебруарен не стал ни о чем таком заговаривать.

– Подготовка к походу уже началась, – сообщил Железноглазый.

– Превосходно. А пока у вас не найдется чего-нибудь поесть?

Ел он в последний раз давно. Кракен уже переварился, и волшебник в своем рассказе постоянно упирал на голод.

– Конечно найдется.

Железноглазый похлопал менгир в нескольких местах и что-то просвистел. А потом исчез с громким хлопком, лишь клочок бороды опустился на истоптанную траву. Кловен Фебруарен подошел поближе к менгиру. Видимо, тут у них нечто похожее на Модель.

Начали вновь появляться гномы – на этот раз в боевом облачении. Только вот Фебруарену-то были нужны совсем не бойцы, а волшебники-изобретатели. Мастера-искусники, а не громилы.

Может, у них с собой волшебные инструменты? Трудно сказать. Каждый гном тащил мешок больше собственного роста.

Стоит ли впадать в отчаяние? Гномы, решившие отправиться с ним, были самыми старыми из всех. Самыми седыми и заросшими из целой толпы весьма седых и заросших карликов.

Вернулся Железноглазый с двумя тюками. Меньший он вручил Фебруарену со словами:

– Это тебе.

Под тяжестью мешка волшебник согнулся вдвое.

– Ты что, не слышал, когда я рассказывал? Мне больше двухсот лет.

– Пешком еще под стол ходишь.

– Для человека это невероятно много. Раз уж мы тут про возраст заговорили, почему со мной вызвались пойти только старики?

– Пошли те элен-коферы, которые понимают, что стряслась беда. Они помнят Ветроходца и его братцев. Это молодым кажется, будто старики всё преувеличивают, вечно твердят: вот, мол, раньше времена были суровые, не то что нынче. Кое-кто считает, что с Ветроходцем обошлись жестоко – не стали договариваться по-хорошему, сразу прибегли к силе.

Кловен Фебруарен даже пощупал собственный подбородок – проверил, не отвисла ли челюсть. Элен-коферы же почти бессмертны. Неужели хоть сколько-нибудь взрослое разумное создание способно так думать? Да если бы с Харулком вздумали вести переговоры, он бы первым делом сожрал парламентеров. Раз враг собирается договариваться, значит уже признал возможное поражение и просто хочет выкрутиться.

С Орудиями вроде Ветроходца никакие переговоры вести нельзя. Победа или смерть. Никаких компромиссов Ночь не признавала.

– Не удивляйся так, сын человеческий. Не только твое племя плодит глупцов, – посетовал Железноглазый и быстро сменил тему: – Испытание предстоит суровое. Придется в прямом смысле слова идти между мирами. Никаких тебе восьминогих жеребцов, обернуться ястребами и орлами тоже не выйдет. Волшебства осталось слишком мало. Признаюсь тебе, сын человеческий, я удивлен, что Обитель Богов, как ты говоришь, продержалась столько времени. Там уже все должно было прийти в полный упадок.

Гнома словно бы поразило неожиданное и ужасное подозрение.

– Мы теряем время, – ответил Фебруарен и зашагал вниз с холма к темному, неясному порталу.

Вроде бы обратно на корабль выбирались они не так уж и долго, но этот подъем оказался настоящим испытанием для ослабевшего и не привыкшего к тяжкому труду Кловена Фебруарена. Рухнув на палубу, он почувствовал тяжесть всех своих прожитых лет.

Кое-кто из элен-коферов тоже притомился, вытаскивая наверх огромные мешки. Самые бодрые принялись звать моров с борта ладьи. В мешках гномов лежала в основном еда.

Железноглазый сказал, что моры должны найти следы запечатанного прохода в срединный мир. Сами элен-коферы этого сделать не смогут.

Морской народец не особенно воодушевился. Поев, моры продемонстрировали некоторую враждебность. Ясное дело.

Фебруарен напомнил морам, что элен-коферы снова их кормить не обязаны. Да и позвать гномов предлагали именно они. Так что пусть помогают себя спасти.

Тогда те объявили, что не желают покидать безопасные воды. Кроме кракена, которого им удалось убить, здесь обитала еще белая акула. Недавно она принесла потомство, хотя акулят, скорее всего, уже съели.

Всех маленьких созданий, исключая тех, что умели закапываться глубоко в ил, давно выловили. Остались только крупные хищники, которые присматривались друг к другу и ждали удачной возможности.

Моров было всего шестеро: четверо мужчин, которые попали в ловушку в расцвете лет, женщина, та самая, которая обернулась человеком, и девочка, которую остальные охраняли изо всех сил. Будь это ребенок людей, Фебруарен дал бы ей на вид года четыре.

– Магии почти не осталось, – сказал Корбан Ярнейн. – Нужно расходовать ее очень аккуратно. Когда откроем ворота, израсходуется все.

– Насколько большими должны быть эти ворота? Мой помощник, поджидающий на той стороне, при необходимости и в крысиную нору пролезет.

– Чем больше отверстие, тем больше магии сможем втянуть из внешнего мира.