Покорная (ЛП)

Огонь начал разгораться внизу живота, когда его рука пробиралась дальше, пока он едва не коснулся меня там. Но он не сделал этого. Он подобрался очень близко, массажируя внутреннюю часть бедра вплоть до сгиба, где бедро переходило в пах, но там он меня так и не коснулся. Я ждала, но ничего не произошло. Его большой палец двигался взад-вперед, но только по ноге.

Я увидела через щелочку приоткрытого левого глаза, как машина замедлилась, останавливаясь за фурой. По уличным зданиям было понятно, что мы съехали с шоссе и были уже в городе. Только я не знала в каком. Мое дыхание сбилось, а сердце перестало биться, когда он задрал мое платье еще выше.

Пэкстон сдвинул мои трусики в сторону. Веки задрожали, но глаза я не открыла, ожидая контакта, который так и не произошел. Он не коснулся меня. По крайней мере, не там. Он сильнее отодвинул мою здоровую ногу и шумно выдохнул. Даже через малюсенькую щелочку я видела похотливое желание в его глазах, пока он оглядывал меня. Это унижало меня, но я притворилась, будто ничего не случилось. Я так и не открыла нормально глаза, не признала, что это произошло.

Я знала одну вещь и только одну. Как только смогу, я буду бежать далеко, очень далеко от Пэкстона Пирса. Я придумаю, найду способ. Мне было все равно на то, что говорил он, что говорили все. Я никак не отношусь к нему и уж тем более не принадлежу Пэкстону. Может раньше, но не сейчас. Уже нет. Я никогда не смогла бы подчиняться этому авторитарному человеку. Я ненавидела этого парня и то, как он окружными путями показывал мне, кто здесь главный. Это была не я, и я ничего не могла с этим поделать.

На данный момент.

Когда Пэкстон-извращенец отстранился, я через какое-то время задремала. Ненадолго. Сложно было отдыхать, так как поездка вскоре стала невыносимой.

Сиденье зажужжало, когда я подняла его в вертикальное положение.

- Мне нужно принять что-то, Пэкс…Пэкстон, - пробормотала я, быстро исправившись. Боже, эта боль. Сложно было думать о чем-либо, кроме нее. Тупая боль в пояснице, резкая - между лопаток, стреляющая - в колене. Я не могла больше терпеть. Мне нужно было обезболивающее и место, где можно было бы прилечь. Все равно, где. Где угодно.

Пэкстон переплел свои пальцы с моими и поднес их к губам. Это тоже было больно, достаточно, чтобы втянуть резко воздух и вырвать руку. Только от того, что она не была сломана, не значило, что я могла ее так выворачивать. Господи.

- Прости, не хотел причинить тебе боль. Ты в порядке?

Голова болела у основания шейных позвонков, но я задумалась о причине. Был ли это приступ из-за его очередного раздвоения личности или из-за моей аварии?

- В порядке. Долго еще?

- Около двадцати минут. Скоро ты должна уже начать узнавать окрестности. Вот справа танцевальный класс Роуэн. Одна из твоих границ.

Я ущипнула себя за переносицу, боль была слишком сильна, чтобы отвечать. Я все еще сидела с закрытыми глазами, когда Пэкстон стал указывать на разные ориентиры.

Ничто не выглядело знакомым. Ни одно место. Ни магазин, где он утверждал, я закупалась, ни танцевальная студия, в которую я предположительно отводила дочерей, ни парк, где мы играли. Ничто.

- Помнишь? - спросил Пэкстон, поворачивая направо в очень милый район.

Я принялась крутить головой по сторонам, пока мои нервы накалялись, а интерес усиливался. Как оказалось, мы жили в чрезвычайно милом районе, в глухом переулке с множеством участков. Пэкстон остановился у знака "стоп" на перекрестке, затем повернул снова направо.

- Мы богаты? - выпалила я, широко раскрыв глаза.

Пэкстон засмеялся, похлопав меня рукой.

- Мы не богаты. Состоятельны, но не богаты. По крайней мере, пока.

- Но у нас хорошие вещи. - Не знаю, почему я это сказала, правда. Бормотание. Вот, что это было. Бессмысленная речь.

- Да, любимая. Мы живем в американской мечте. Выплаты и тому подобное, но это не наш дом. Здесь находились наши дочери, пока мы отсутствовали несколько недель.

- Подожди. Ты просто вот так вот хочешь забрать их? Мне нужна минутка, прежде чем ты их бросишь в меня.

- Брошу в тебя?

- Пожалуйста, - взмолилась я, прося больше времени. Мне, по меньшей мере, нужно было что-то от боли. - Пожалуйста, Пэкстон. Мы можем сначала поехать домой? Мне нужно обезболивающее, и я хочу сначала осмотреться и, эм... привыкнуть ко всему этому... шоку.

- Они ждали две недели. Они соскучились по тебе.

- Знаю. Понимаю. Честно. Просто боль очень сильна. Не хочу, чтобы им показалось, будто я совсем по ним не скучала.

Пэкстон посмотрел вниз на мою руку, лежащую на его предплечье, и сдался. Слава Богу.

- Хорошо, мы уложим тебя сначала в комнате с лекарствами. Я приеду за девочками, пока ты будешь отдыхать.

- Спасибо, - мягко сказала я со вздохом облегчения. Не было ни единого шанса, что я смогла бы притвориться радостной при встрече с ними. Не с той болью, которую ощущала.