Покорная (ЛП)

- Мне кажется, ты меня никогда не знал. Ты ничего не знаешь обо мне.

Пэкстон вздохнул и опустил голову. Скрестив руки, он посмотрел на свои босые ноги.

- Так и должно было быть. У нас был договор. Я никогда не хотел тебя знать. До этого момента.

- Что это значит, Пэкстон?

- Иди сюда. Хочу показать тебе кое-что.

Пэкстон взял меня за руку, и я пошла за ним, чувствуя себя потрясенной. Такой потерянной и сломленной.

 

Глава двенадцатая

Пэкстон открыл дверь своего офиса, и я осмотрелась. Нет. Ничего. Ни одна вещь не казалась мне знакомой.

- Сядь, - приказал он.

Я села на кожаный стул Пэкстона, а он встал у меня за спиной. Каждая комната дома ожила на экране компьютера. Всё это время, с момента нашей встречи, я была под камерами.

- Посмотри на перемены в себе. Эта съемка была сделана за день до аварии.

Я смотрела видео, находясь в шоке и смятении. В одно мгновение я чувствовала себя оскорбленной, в другое - озадаченной. Это была я. Я была на кухне, одетая, с убранными волосами, накрашенная, на столе стоял завтрак. Часы на микроволновке показывали 6:30 и по готовящемуся кофе и темноте за окнами было ясно, что это утро.

Пэкстон зашел на кухню с рабочими сапогами в руках. Поставив их на пол, он подошёл ко мне и поцеловал. Чувство злости охватило меня, когда увидела, как он держит меня за лицо и что-то говорит. Он был зол.

- Я не слышу, - сказала я. Я хотела услышать это. Хотела знать, какими были мои дни. Жизнь Габриэллы Пирс до аварии.

- Тебе не нужно этого слышать. Суть не в этом. Просто смотри, - сказал Пэкстон. Он снова обнял меня и перемотал запись, прежде чем включить звук.

- Слушай, как ты разговариваешь с девочками, - сказал он, прокрутив видео к завтраку с Роуэн и Офелией.

- Роуэн, сядь прямо. Ешь свой завтрак, - сказала я, стоя за кухонным островком.

Ссора родилась на пустом месте. Офелия использовала ее салфетку, и она раскричалась. Выражение моего лица было постоянно неизменным. Оно ни разу не поменялось. Ни от счастья к печали, ни от злости к испугу. Ничего. Я была безэмоциональна.

И когда Пэкстон вошел в кухню, выражение моего лица также не изменилось. Он успокоил драку в доли секунды. Обе девочки снова сели и принялись за еду.

- Ты что, не могла здесь как-то помочь? - произнёс Пэкстон через динамики, его губы оказались на моих.

Я повернулась и посмотрела на него через плечо.

- Как я могла что-то сделать, если ты не дал мне даже времени? - спросила я.

- Об этом я и говорю, Габриэлла. Смотри, - Пэкстон включил видео из другой папки. Действие происходило спустя несколько дней. Я помнила этот день. Обе девочки сидели на стульях, ели нарезанные яблоки. Офелия взяла кусочек с тарелки Роуэн и облизала его. Роуэн сделала то же самое с её яблоком, но Офелия заверещала долгим и пронзительным криком.

В отличие от прошлого раза, где у меня был безжизненный взгляд, я уперлась рукой в бок и посмотрела на неё, как на обезумевшую. Пэкстон вышел из-за угла, и его реакция тоже изменилась. Злость превратилась в шок.

Засунув два пальца между губ, я засвистела громче, чем она кричала. Офелия остановилась. Совершенно шокированная.

- Из-за чего ты кричишь? - спросила я, скользя локтями по серому мрамору, чтобы посмотреть ей в глаза.

- Она облизала мое яблоко,- заныла она.

- Воу-воу-воу. А-ну, не плачь. Я не понимаю тебя, когда ты ревешь. Почему ты облизала ее яблоко, Роу-роу?

- Офелия сделала это первая.

Я посмотрела ей прямо в глаза, и она опустила взгляд.

- Посмотри на меня, Офелия. Не опускай взгляд, когда с тобой разговаривают. Ты должна смотреть прямо в глаза. Ты выше этого. А сейчас. Ты первая облезала ее яблоко?

- Она это сделала, - встряла Роуэн.

- Тшш, подожди. - Я подняла палец.

- Да, - призналась Офелия.

- Какой кусочек?

Роуэн указала на яблоко, на котором сестра оставила свои микробы.

- Этот.

- Возьми его, Фи, - потребовала я, указывая кивком на испорченное яблоко.

Офелия взяла его и положила на свою тарелку.

- Какой кусочек облизала Роуэн?

Офелия указала на него, и Роуэн его забрала.

- Вот. Больше никаких микробов. Все хорошо? - спросила я, указывая пальцем сначала на одну, затем на другую. Они обе кивнули и улыбнулись. - Вот и хорошо. Дайте пять, - приказала я. Мои маленькие Клайды захихикали и стукнулись ладошками. - А мне? - подразнила я.

И снова всё было хорошо.

Я прошла мимо Пэкстона, задев его плечо.

- Черт. Твои дети - королевы драмы, парень.