Покорная

Как только наши друзья исчезли из виду, Пэкстон отпустил мою руку. Ах, значит вот оно что, да? Лишь демонстрация нашей любви на публике. Фальшь.

— Иди к себе в комнату. Я принесу таблетки, — приказал он тихо, заводя девочек внутрь и оставляя меня одну. Кретин.

Я слышала плачь девочек, просящих, чтобы их мама легла вместе с ними. Пэкстон напомнил им, что я больна, и они отступили. Я ничего не сделала. Даже не пошла к ним. Пэкстон о них позаботится. Я была так потеряна. Недоступна. Не существовало слов, способных описать мое состояние. Словно я знала, что не принадлежу Пэкстону Пирсу, но должна быть с девочками.

Я встретилась взглядом с ним, проходя мимо ванной. Он склонился над раковиной, клацая что-то в телефоне. Роуэн и Офелия были слишком заняты очередным спором из-за мыла, чтобы заметить меня. Он поднял взгляд, не поднимая головы. Наши глаза встретились на секунду, и я продолжила путь, не говоря ни слова.

После того как сама сходила в ванную, я закрыла шторы и легла. Тяжелый вздох с чувством волнения прозвучал в комнате. Я уже поняла, что Пэкстон не дожидался ночи. Он получал, что хотел, как днем, так и ночью.

Долгое пребывание на солнце и в центре безумия, окружающего меня, обессилили меня. Я была эмоционально выжата, как лимон. Но это изменилось, когда Пэкстон присоединился ко мне со стаканом воды и таблеткой в руках.

— Кто это, Габриэлла? — спросил он, протягивая мне телефон.

Я в замешательстве посмотрела. На экране была фотография дверной ручки внутри машины и чего-то коричневого с плотной текстурой. Возможно кошелек или сумочка. Едва видно было руку над дверью, и на этом все. Откуда я могла знать, кто это был?

— Ты хочешь, чтобы я угадала?

Пэкстон забрал у меня стакан воды и поставил на тумбу.

— Хочу, чтобы ты сказала, кто был с тобой. Это твоя машина. Кто это? Фотография была сделана спустя пятнадцать минут после твоего отъезда.

— Может это кто-то из соседей. Шейла или Триша.

— Нет. Не они. Я спрашивал. Никто не вкурсе. А ты больше никого не знаешь. Не общаешься ни с кем за пределами этого района. Кто это, мать твою, Габриэлла? Что-то здесь не так. Я тебя знаю. Это на тебя не похоже, но я выясню. Выясню, куда ты собиралась, кто был с тобой и почему.

— Отлично, Пэкс. Может поделишься со мной информацией, когда закончишь играть в детектива.

Пэкстон не сказал ни слова. Он пронзил меня взглядом, полным злости. Я не исправилась. Это было глупо. Почему мне нельзя называть его Пэксом? В чем проблема?

— Видишь? Вот, что я имею в виду, Габриэлла, — произнес он тихо, скользя пальцем мне между ног и буравя холодным взглядом. — Ты никогда не называла меня Пэксом. Не осмелилась бы назвать меня как-либо, помимо Пэкстона. Но ты все продолжаешь. Или ты спятила, или тебе нравится, что я делаю с тобой. Спорю, твоя киска уже мокрая. Не так ли, Габриэлла? Хм? Твоя киска пульсирует?

Я не ответила. Слишком много безумных реакций происходило в моем теле. Сердце билось так громко, что я слышала стук в ушах, адреналин наполнял вены, а вагина меня предала. Жажда появилась между моих ног. Сначала это была просто слабая пульсация то здесь, то там. Но когда он стянул мои шорты с бедер, то она усилилась. Стала быстрее, сильнее.

— Ты не представляешь, как сильно я хочу перекинуть тебя через колено. Обещаю тебе одну вещь: как только я получу разрешение от врача, ты получишь лучшую порку в твоей жизни. Я сделаю так, чтобы ты ее не забыла, — пригрозил Пэкстон.

Я молчала. Ждала эту порку с чрезмерным трепетом между ног. Вот и все. Я была шлюхой, и мне это нравилось. Господи. Мои бедра приподнялись, помогая Пэкстону снять трусики.

Сначала он стянул спереди. Прохладный ветерок касался моих половых губ, пока я ждала, когда он снимет стринги. Пэкстон аккуратно приподнял мою ногу и достал ткань из моей попы. Затем повторил движение еще несколько раз, снимая трусики с лодыжек. Далее последовала моя рубашка. Он стянул ее через верх, ущипнув при этом за сосок и прокрутив его. Острая боль пронзила меня от груди до пульсирующей сердцевины. Мгновенно. Без сомнения, я была уже влажной. Господи. Со мной серьезно было что-то не так.

Как только Пэкстон раздел меня, он быстрыми шагами направился к комоду, снимая рубашку через голову. Я нахмурила брови, оценивая его телосложение. Джинсы низко сидели на бедрах. Серая полоска виднелась на его узкой талии, обнажая линию загара.

Если честно, я была даже немного разочарована. Я ожидала чего-то поинтереснее. Не знаю, чего именно, но явно не баночку смазки. Она мне даже не нужна была. Я уже достаточно мокрая.

— Ах, — застонала я, когда Пэкстон втирал смазку со своих пальцев мне в клитор. Запах мяты сначала достиг моего носа, и только затем между ног защипало. Срань Господня! Это была не простая смазка. Она мгновенно начала щипать, принося чувство жара — снова и снова в той же области.