Покорность ей к лицу

— О, я встречусь с Шербруком, но когда ты ушел, я пораскинул мозгами и придумал свой собственный план. — Алчность и возбуждение окрасили его слова. — Шербрук заплатит за нее золотом. Я не намерен иметь дела с лягушатниками. Я забираю у тебя женщину и получаю за ее возвращение доброе английское золотишко. А ты сам разбирайся со своими делами.

— Идиот! — взорвался яростью джентльмен и начал разворачиваться к Колларду, но пистолет остановил его.

— Не шевелись, — прошипел Коллард, посильнее пихнув его пистолетом. — Я еще не решил, убивать тебя или нет, но ты доставляешь мне неприятности, и я запросто пристрелю тебя на этом самом месте.

— Да, это будет очень умно, — протянул джентльмен. — Давай, застрели меня, и поднимешь на уши весь дом. Как думаешь, сколько времени пройдет после выстрела, прежде чем сюда набежит толпа слуг? Хватит тебе этого времени, чтобы забрать ее из стойла, куда я ее сунул? Конюшня большая. Ты уверен, что успеешь найти ее, добраться до лошади и вот так запросто ускакать? — Он невесело засмеялся. — Мне почему-то кажется, что нет.

— Закрой пасть!

Чистый, высокий женский голос прорезал ночную тишину, и джентльмен понял, что Изабел наконец-то удалось вытащить кляп. Через несколько мгновений двор перед конюшнями заполонят сонные слуги, а впереди всех примчится Шербрук. Джентльмен понял, что надо заканчивать, пока еще не все потеряно. Заканчивать сейчас.

Коллард, которого крик застал врасплох, обернулся в ту сторону, откуда он раздавался, и джентльмен использовал его мгновенное замешательство: он повернулся и набросился на Колларда. Началась борьба за пистолет. Они схватились не на жизнь, а на смерть, дыхание их участилось, мускулы напряглись, каждый осознавал, что утекают драгоценные секунды — секунды, которые нельзя терять, если он хочет скрыться.

Пистолет между ними выстрелил. Безжизненное уже тело свалилось на землю. Выживший с проклятием на устах бросил пистолет наземь и растворился в ночи.

Маркус как раз седлал коня, когда выстрел разорвал ночной воздух. Он вздрогнул и оглянулся в сторону конюшен. Страх, доселе неведомый ему, затопил его грудь, и он послал коня в безумный галоп, стремительно преодолевая четверть мили, которая отделяла дом от конюшен.

Натянув поводья, он выпрыгнул из седла, и сердце его бешено заколотилось, когда он услышал отчаянный крик Изабел. Она в конюшне! В жилых комнатах уже зажгли свет, и заспанные подручные конюхов высыпали на улицу. Не замечая бездыханного тела, что лежало в нескольких дюймах от копыт фыркающего коня, не замечая ничего, кроме Изабел, он бросился в конюшню. Голос Изабел вел его, как песня сирены.

Найдя стойло, где она лежала, все еще связанная, он распахнул дверь и в один шаг преодолел разделявшее их расстояние. Опустившись подле нее на колени, он притянул ее к себе и осыпал поцелуями дорогое лицо.

— Любимая моя, — кричал он надтреснутым голосом, — я так боялся, что уже никогда не смогу тебя обнять!

Он в одну секунду перерезал путы, и Изабел обвила его шею руками и растворилась в его теплых объятиях. Наконец-то она в безопасности. Она с Маркусом. Она прижалась щекой к его плечу, и все тревоги и ужасы уходящего дня растаяли как дым. Она дома. И Маркус любит ее!

Маркус, баюкая ее в объятиях, встал и прошел по коридору под ахи и ошеломленные взгляды любопытных слуг. Он вышел из конюшни, как герой-победитель. И в руках он держал самое драгоценное сокровище этого мира.

Глава 18

Снаружи ночной воздух дышал прохладой. Маркуса и Изабел встретили возгласы потрясения. К ним бросился Уорли, и Эллард не отставал от него.

— Сэр! Что происходит? — взволнованно воскликнул Уорли. В свете фонаря, что он держал в руке, Уорли разглядел испачканное, изможденное лицо Изабел, измятую, грязную амазонку, обрывки веревки у нее на запястьях и щиколотках, соломинки, приставшие к тонкой ткани амазонки и запутавшиеся в волосах, и воскликнул: — Мадам! Вы в порядке? Что с вами случилось?

Прильнув к мужу, Изабел изнуренно улыбнулась:

— Со мной все хорошо, Уорли. День выдался трудный, но все закончилось хорошо. Не беспокойтесь.

Ее слова явно ни в чем не убедили Уорли, но он понял, что большего ему не добиться, и обратился к Маркусу.

— Сэр, там лежит мертвый человек, — произнес он с хладнокровием, достойным восхищения.

Эллард уже просто не мог молчать. Он позабыл про свое место, позабыл, как подобает себя вести, и выпалил:

— Это контрабандист Коллард, сэр, его застрелили!

Маркус помолчал, взглянув на Изабел, спросил негромко:

— Ты можешь опознать его как похитителя?

— Нет, — она покачала головой, — я знаю, что их было двое, но они напали так быстро, завернули меня в одеяло или что-то вроде того… Я никого из них не видела. Прежде чем снять одеяло, один из них ударил меня, и я упала без сознания, а очнулась уже с повязкой на глазах. — Она вздохнула. — Я могла бы узнать их по голосам, но, кроме этого и общего впечатления о них, сказать ничего не могу.