Покорность в подарок (СИ)

– Но там твоя секретарша, она совершенно невыносима.

– Лиза, блядь, ты оглохла?– повышаю голос, потому что выводит уже меня.

Друг смотрит на меня удивленно, потом на Лизку, и снова на меня. Да, сука, бесите меня все.

– Все вышли.

Я зол. И страсть во мне безвыходно лютует.

Как будто издевается во всю.

Я точно знаю, плоть на зов дрейфует,

Когда беру в свой оборот не ту.

От секретарши нужно подчиненье.

Какого чёрта так послушна и мила?

Змеёй вползает дерзкое сомненье,

Когда так кротко в пол её глаза.

Взрыв похоти и наконец, освобожденье.

Но бьёт контрольный в голову мою,

Когда я вижу, губ её движенье

Беззвучно: «Господин, благодарю!»

(с) Ева Ветрова

Глава 11 Эльза

Скажите, тело может ошибиться?

Элементарно руки не узнать?

Прикосновение, что заставляет заискриться,

И так безропотно себя Ему отдать?

Не может быть такого совпаденья.

Дрожу, сбежав, осиновым листом.

Клуб «Лезвие», слепое подчиненье,

А после- просто быть секретарём?!

(с) Ева Ветрова

Эльза

Держала руки под горячей водой и все равно не могла согреться. Трясло так, что в пору закидываться успокоительным.

Что это сейчас такое было?

Я сначала отсосала своему шефу, а потом кончила на его пальцах. Тело и сейчас помнит, как его скручивала судорога оргазма, мышцы влагалища сжимали его пальцы, а я стонала и текла, как последняя сучка.

В сознании вспышками клуб “Лезвие”, сильные пальцы того мужчины и низкий голос. По спине пробежал озноб.

Да не может этого быть!

Этого просто не может быть!

Я не могу до такой степени не узнать человека! Глаза были завязаны, но как же сами ощущения? Я тогда совершенно его не видела и находилась в неком сексуальном трансе, почти как сейчас, в кабинете.

Смотрю на себя в зеркало, совершенно дикий взгляд, искусанные губы. Хороша секретарша, ничего не скажешь, скоро так из под стола шефа вылезать не буду, отсосать с утра и в обед, будет привычном делом, как кофе сварить. Дожила, Эльза Эдуардовна, выпускница филфака, девочка-отличница, и так профессионально заглатывала член Бережного.

Слышу за спиной шум, срываюсь в кабинку. Не хватало, чтоб еще кто-нибудь увидел новую секретаршу коммерческого директора, оттраханую в рот и еще со следами спермы шефа на подбородке.

Щелчок замка, быстро задираю юбку, снимаю трусики, сажусь на унитаз. Слышу громкий стук каблуков и узнаваемый противный голос куклы Лизы. Я налетела на нее, когда пулей неслась из приемной, потому что не могла там находиться и делать вид, что ничего не произошло.

Произошло! Еще как произошло.

– Нет, ты видела эту девицу, новую секретаршу Марка? Совершенно невыносимая! А как она разговаривает? Я ей вопрос задаю, а она смотри бешеными глазами, а потом оттолкнула меня и помчалась куда-то.

– Да ты что?– девушка, зашедшая вместе с куклой Лизой, только вздыхала и поддакивала ей.

Я так и вижу, как две курицы, стоя у зеркала, поправляют свои идеальные локоны и еще больше вытаскивают титьки из белья. Лиза несет черте что, дует губки, а ее подружка выпучивает глаза.

– Совсем обнаглела, надо сказать Марку, чтоб приструнил ее, Галка до чего была покладистая, все про него рассказывал, куда поехал, кто ему звонил, ну я же должна быть начеку, если у моего мужика на горизонте появится какая-то бабенка.

Ее мужика?

В груди сразу сдавило.

Это я так самозабвенно, до мокрых трусов, отсасывала несвободному мужику? Даже мысли не возникло, что у Марка кто-то есть.

Марка?

Совсем поехала кукушка.

Теперь он для меня просто Марк. Классный член Марк.

Все еще сижу на унитазе, притихла, как мышь, по спине бежит пот, ладони мокрые. А кукла Лиза все не унимается.

– Слушай, Лиз, а как вообще у вас?

– Ой, все прекрасно, Марк такой затейник. Я не думала, что ему нравятся все эти БДСМ штучки, сейчас, конечно, все это модно, но не ожидала, что такого рода секс ему близок.

А вот тут стало совсем не хорошо. К горлу подкатила тошнота, утренний кофе и бутерброд просились обратно. Нет, мне не стало страшно, стало противно. До мерзости. До дрожи в руках. Я стала противна сама себе. Не кукла Лиза, не классный член Марк, не его поведение, а я, и сама себе.

А еще то, что меня использовали.

А я позволяла себя использовать.

Над этим надо еще подумать, хорошо подумать. Докопаться до природы своего поведения и реакции, и того, что именно меня толкнуло сделать то, что он просил.

– А еще, представляешь...,– но Лизе не дали договорить, у подружки зазвонил телефон.

– Черт, совсем забыла, Лиз, это банк, там счета на оплату тормознули, надо проверять.

Девушки затопали каблуками, их стук отдавался в висках, голова стала раскалываться. Но надо было собирать себя в кучу и идти на рабочее место, хотя хотелось просто лечь и умереть, прямо тут, на кафельном полу туалета.

Пока обтирала себя салфетками и мыла руки под ледяной водой, не могла долго настроиться, мысленно прокляла себя и сожгла на костре.

Значит, все у них прекрасно?

А Марк Альбертович тренирует навыки на секретаре, чтоб потом в более интимной обстановке применить их на кукле Лизе.

Черт! Черт Черт!