Покров

Василиса всё пыталась охватить взглядом хоть часть этой громадной постройки. Кажется, этажей пять, не меньше, правда, вместо окон лишь тёмные провалы, дверей тоже нет. Хотя крыльцо нормально сохранилось – и ступеньки, и козырёк над колоннами. Даже двери на месте, одна створка приоткрыта. А прямо над козырьком несколько букв.

– Чер, – начала читать Василиса, всматриваясь во тьму. – Это мягкий знак? Че… ре… Черноречье? Это что за место?

Но Гаврил не ответил. Повернувшись, Василиса увидела, как он расширенными глазами смотрел куда-то назад, туда, откуда они пришли. Обернувшись, Василиса рассмотрела долговязую фигуру, изящно идущую в их сторону. Будто слегка пританцовывая и постукивая тонкой тросточкой, силуэт скользил мимо старых скамеек, фонарных столбов и забытых клумб. В своих мягких ботиночках бесшумно ступал по разбитому асфальту. Скелет в шляпе.

Резко вдохнув, Василиса развернулась и рванула к зданию. Гаврил, кажется, бежал рядом. Внутрь, направо, нет, налево, там двери с разбитыми стёклами, за ними – огромное помещение. Назад, по коридору, задыхаясь, вверх по лестнице, по бокам ряды проёмов, кое-где даже двери болтаются. Внезапно Василису потянуло за локоть вправо и швырнуло в маленькую комнатушку. Гаврил закрыл дверь и прислушался. Кроме их надрывного дыхания тишину заброшенного здания ничего не нарушало.

Постепенно дыхание выровнялось. Вдвоём они сидели на корточках у двери и прислушивались. Но за дверью, кажется, ничего не происходило. Ноги постепенно затекали, а в ушах от давящей тишины начинало звенеть.

Василиса оттолкнулась руками от пола и встала. Гаврил дёрнул её за руку, но она нетерпеливо отмахнулась. Прошла кругом по комнатушке. Из выбитого окна открывался вид на ровный двор, но дальше в кромешной тьме выделялись только вертикальные чёрточки фонарных столбов и горизонтальные – сиденья скамеек.

Немного отступив от оконного проёма, Василиса повернулась. Обои, кажется, сохранились, правда, рисунок стёрся. Или нет? Присмотревшись, разглядела на стенах надписи. Группки строчек виднелись тут и там на изодранных обоях.

Достав свой старый смартфон, Василиса включила фонарик, выхватив несколько более или менее разборчиво написанных строчек, и прочитала шёпотом:

– Сына сбила машина. Девка даже не извинилась.

– И что это значит? – спросил Гаврил, тоже шёпотом. Он так и сидел у двери.

Пожав плечами, Василиса прочитала ещё несколько строк, написанных другим почерком:

– Задохнулся фенолом. Сказали, сам виноват. – Остальные слова разобрать не получалось. Потом всё-таки нашлось ещё несколько читаемых фраз: – Обманула инвалида, деньги присвоила. Выгнали бабушку из квартиры. Соседи довели до… непонятно.

– Это, что стена жалоб? – спросил Гаврил со своего места на полу.

– Похоже. – Василиса подошла к другой стене. Там тоже обнаружились не то обвинения, не то жалобы.

– Слушай, вроде тихо. Может, пойдём? – Гаврил поднялся на ноги, с тихим стоном разогнув спину.

– Давай. – Василиса следом за парнем вышла из комнаты, стараясь ступать как можно мягче.

Они прошли коридор, спустились на один этаж. Но внизу послышались шаги, поэтому пришлось развернуться и снова улепётывать мимо тёмных проёмов. Однако закрыться в первой попавшейся комнате оказалось совершенно невозможно – воздух наполнила невыносимая вонь, смесь гнили и тухлятины. Ноги скользили в чём-то чавкающем. Горло сдавило, но, подавляя порывы рвоты, надо бежать дальше.

Вниз, поворот, коридор, двери. Наконец какое-то более или менее чистое помещение. И тоже исписанные стены.

– Не надо! – Гаврил попытался удержать руку Василисы, но она уже включила подсветку смартфона.

– Хочу много денег, – начала читать Василиса. Здесь оказались лишь коротенькие фразы. – Достроить коровник. Сделать крышу. Сделать дорогу. Хочу дом в три этажа, нет лучше замок с бассейном. Хочу смартфон.

Последнее слово Василиса прохрипела, но Гаврилу вроде было всё равно. Он выглядывал из-за косяка, и его не интересовало, что желание про смартфон было написано почерком Василисы.

– Там кто-то есть, – прошептал Гаврил.

Василиса быстро подошла и встала рядом. Действительно, в заброшенном здании эхом разносились голоса. Кажется, мужские. Довольно ровные, они будто спокойно и деловито что-то обсуждали.– Это какой этаж? – спросила Василиса, оглядываясь.

– Первый. Окно? – догадался Гаврил. Василиса лишь кивнула.

Они начали на цыпочках отходить к окну, когда эхом разнёсся ещё один голос. Женский, юный, он звенел, как колокольчик:

– Прыг-скок через порог, кто не спрятался – издох.

Василиса вросла в пол.

– Лунный кролик пробежал.

К комнате определённо приближалась Даша, слова считалочки становились всё громче:

– Где его никто не ждал.

– Ты чего? – Гаврил, кажется, попытался встряхнуть Василису, но она уже не могла никуда идти.

– Кролик прыгнет наугад…

Из-за косяка вышла Даша, бледная, в розоватом платье и босиком. Она встала сначала боком, потом повернулась и уставилась прямо на Василису.

– Больше нет пути назад, – произнесла Даша серыми губами. И потом добавила горячим шёпотом, качая головой: – Лунный кролик никогда не прыгает наугад.