Покров для архиепископа

— Я пятнадцать лет провел под началом настоятеля Стэнгранда. Уж я-то знаю. Но если не верите мне — спросите его слугу Эанреда. Это правда. Эанред всегда носит с собой сумку со снадобьями. Каждый вечер он должен добавлять Путтоку в вино отвар из листьев шелковицы, первоцвета и коровяка.

Фидельма бросила взгляд на Эадульфа, тот кивнул.

— Состав, часто использующийся от бессонницы.

Себби продолжал:

— Путток живет на снадобьях. Должно быть, в первую очередь потому он и выкупил Эанреда. Только Эанред умеет готовить зелья, которые могут побороть его бессонницу. Путток никогда не ездит далеко без своего слуги.

Фидельма удивилась.

— Слуги?

— Эанред был рабом, пока Путток не выкупил его и не дал ему свободу, как учит Святая Церковь, и наставил в вере. Но несмотря на то, что по закону он теперь свободный человек, Эанред с тех пор считает себя рабом Путтока.

— Как это произошло, Себби? — заинтересовалась Фидельма.

— В то время, когда восточными саксами правил Свитхельм, очень немногие в королевстве блюли веру. Семь лет назад Путток решил отправиться в эту страну, чтобы вернуть заблудших овец к Единому Богу. А так как я вырос там… вообще, меня назвали в честь принца Себби, который сейчас там правит… так вот, настоятель Путток решил взять меня с собой. И когда мы приехали ко двору Свитхельма, то обнаружили Эанреда — раба, ожидавшего казни.

Себби замолк на мгновение, ожидая вопросов, но их не последовало, и он продолжил.

— В беседе со Свитхельмом выяснилось, что король сожалел о том, что этот раб скоро умрет, потому что Эанред был замечательным травником и целителем. Но для раба, убившего своего хозяина, уже нет надежды. Он должен проститься с жизнью, если только кто-нибудь не пожелает совершить воздаяние роду убитого, заплатив им вергельд, и не выкупит этого раба. Но кто захочет купить раба, который уже убил своего хозяина?

— То есть Эанред был рабом Свитхельма? — спросила Фидельма.

— Нет, что вы. Хозяином Эанреда был человек по имени Фобба, живший у северного берега реки Темесис.

— Как же Эанред стал рабом? — спросил Эадульф. — Он попал в плен или родился уже в рабстве?

— В детстве его продали в рабство родители, во времена жестокого голода, чтобы хоть как-то прокормиться, — ответил Себби. — В нашей стране раб — это такая же собственность, как лошадь или другая скотина, и его можно купить или продать за неплохие деньги. — Себби криво улыбнулся, заметив отвращение на лице Фидельмы. — Вера запрещает это, но обычаи саксов древнее, чем христианство в наших землях, так что Церковь вынуждена закрывать на это глаза…

Фидельма нетерпеливо махнула рукою. Все это она хорошо знала по рассказам ирландцев, приобщавших к Христовой вере язычников-саксов. Не прошло и семидесяти лет с тех пор, как саксы начали отказываться от своих воинственных и кровавых божеств и принимать веру Христа. Но многие продолжали следовать прежним поверьям, да и у христиан нередко новая вера уживалась со старыми обычаями.

— Значит, Эанреда продали в рабство, а когда он вырос, то убил своего хозяина?

— Да. А Путток всегда пекся о своем здоровье и все время искал снадобья от своих недугов. Нам сказали, что хотя Эанред, судя по всему, человек недалекий и соображает туго, но зато поистине одарен от Бога способностью врачевать травами. Со всего королевства стекались люди в усадьбу Фоббы и платили ему за приготовленные Эанредом снадобья.

Поразмыслив, Путток рассказал Свитхельму, что его мучает бессонница, и предложил такое: пусть король отсрочит казнь на сутки. Если в тот вечер Эанреду удастся сварить напиток, который усыпит его, тогда он, Путток, выкупит Эанреда и заплатит вергельд.

— А что такое этот вергельд? — спросила Фидельма.

— Мера, коей определяется положение человека в мире, — вмешался Эадульф, некогда наследственный герефа — мировой судья. — Мера, которой судья исчисляет выкуп за убитого, положенный родичам. Например, вергельд за благородного эорлкюндасоставляет триста шиллингов.

— Понятно. У нас в Ирландии сходный обычай, там выкуп называется «эрик», он включает в себя «эрекланн» — «цену чести», которая зависит от знатности человека. И эта «цена чести» может быть уменьшена в наказание за преступление или проступок. Да, теперь я поняла про вергельд. Продолжайте. — Она откинулась на стул, довольная, что узнала что-то новое.

— Королю, — продолжал Себби, — мысль понравилась, ведь и ему от этих денег кое-что перепадало. Эанреда привели из темницы и велели приготовить снотворное зелье для настоятеля. Он сделал это. На следующее утро Путток пришел к королю довольный — он проспал всю ночь. Собрали родственников убитого хозяина, и они запросили вергельд в сотню шиллингов, да еще пятьдесят шиллингов за самого Эанреда.

Эадульф откинулся на стул и тихо присвистнул.

— Сто пятьдесят шиллингов — это очень много, — заметил он. — Где же настоятель Путток нашел такие деньги?

Себби подался вперед и подмигнул.