Покров для архиепископа

Епископ Геласий бросил взгляд на коменданта, словно спрашивая, одобряет ли тот, но лицо Марина было каменным, все мышцы лица словно застыли, чтобы не выдать нетерпения. Геласий повернулся и сделал Фидельме жест рукой, предлагая ей продолжить и одновременно выражая свое полное недоумение.

— Очень хорошо, — сказала Фидельма, поняв его жест как позволение продолжать. — Как вы уже знаете, предстояло решить две загадки. Они вызвали немалую путаницу, когда я и брат Эадульф только начали следствие, потому что мы, естественно, решили, что это две стороны одной тайны. На самом же деле они были никак не связаны друг с другом, и существовали одновременно, но по отдельности.

Они пытались уследить за ее логикой, но видно было, что им это не удавалось. Фидельма пояснила.

— Первая загадка была очень проста. Вигхард убит. Кто убил его? Этот вопрос усложняла вторая загадка. У Вигхарда похитили сокровища, драгоценные дары, которые он привез из саксонских королевств для Его Святейшества, а также серебряные и золотые потиры, привезенные для благословения. Кто обокрал его? Сначала мы все думали, что имеем дело с одной тайной: кто-то убил и обокрал Вигхарда. Тот, кто его убил, тот его и обокрал. Или же наоборот, тот, кто обокрал его, его и убил. Но вопрос оказался поставлен неверно, и не здесь таился ответ. Это были два отдельных деяния, не связанных между собою.

Геласий с серьезностью в лице наклонил голову, вникая в сказанное.

— Вы хотите сказать, что человек, обокравший Вигхарда, не убивал его? — отчетливо и с нажимом произнес он, уточняя, правильно ли понял ее вывод.

Фидельма посмотрела на него и улыбнулась, соглашаясь.

— Да. Но сначала мы этого не понимали, и именно неверное предположение задерживало нас. Брат Ронан Рагаллах и брат Осимо Ландо устроили заговор с целью похитить привезенные Вигхардом сокровища и выменять их на некие весьма ценные книги, которые некогда хранились в великой Александрийской библиотеке. Как мы знаем, двадцать лет назад последователи Магомета захватили эту библиотеку, и вместе с ней — множество бесценных образчиков древней греческой учености.

Около недели назад в Рим приехал один арабский купец и привез с собою несколько редких медицинских книг, которые удалось спасти из разрушенной библиотеки. Это были труды Гиппократа, Герофила, Галена Пергамского и прочих, бесценные тома, существовавшие только в Александрии. И оборотистый купец нашел одного из самых образованных медиков Рима, человека, который учился в Александрии и бежал оттуда, когда город захватили магометане. Этот человек как никто иной знал цену привезенным книгам. Конечно же, это был Корнелий Александрийский.

Она остановилась. Никто не произнес ни слова. Об аресте Корнелия во дворце уже шли слухи.

— Корнелий занимал высокое положение при папском дворе, будучи личным врачом Виталиана. Однако он был все же недостаточно богат, чтобы заплатить столько, сколько просил араб. Эта сумма была далеко за пределами его возможностей. Но он жаждал заполучить эти книги. Он знал, насколько ценны эти тексты, которые навсегда будут потеряны для просвещенного мира, если он сейчас не примет меры, чтобы сохранить их.

— Почему же он не пришел к нам за помощью в сборе средств? — вопросил Геласий. — Видит Бог, мы достаточно ограничены в деньгах, но все же могли бы попытаться собрать средства, чтобы спасти эти книги для христианского мира.

На этот раз Эадульф решил внести свою лепту. Он заговорил медленно, оставаясь там же, где и стоял, — у двери.

— Если коротко — жадность. Корнелий хотел заполучить книги для себя. Завладев этими томами, он стал бы богаче, чем мог вообразить себе в самых безумных мечтах. Но богатство он понимал не в денежном смысле. Книги для него были сокровищем сами по себе. Он должен был завладеть ими. Они должны были принадлежать только ему.

Фидельма одобрительно кивнула и продолжала:

— Поэтому он открыл свой замысел земляку — александрийцу Осимо Ландо. Корнелий уже принял решение добывать деньги путем кражи. А так как Осимо занимал должность субпретора в Палате Чужеземцев, у него имелись сведения о каждом из приезжающих сановников и об их имуществе.

Как раз в это время прибывает Вигхард со своею свитой и с сокровищами, которые как нельзя лучше отвечают пожеланиям арабского купца. И они между собой решили избавить Вигхарда от всех этих ценных предметов. Возможно, Осимо убедили, что это богоугодное дело, ведь таким образом они спасут бесценные тексты из рук неверных. Может быть, Корнелий не сказал ему, что собирается оставить все книги себе.

Она замолкла, с улыбкой глядя на их ошарашенные лица.

— Вот, — продолжала она через пару секунд, когда никто не заговорил. — Между тем у Осимо Ландо был любовник, а именно — брат Ронан Рагаллах. Осимо уговорил Корнелия, что Ронана тоже нужно посвятить в их план. Одна голова — хорошо, две — лучше, а три — еще лучше, и Корнелий согласился. Замысел состоял в том, чтобы украсть сокровища из покоев Вигхарда, пока тот спит. И Ронан решил устроить вылазку в гостевые палаты, чтобы придумать план действий.