Покров Любви

– Спасибо, Макс, – улыбнулся Андрей, – рад стараться. Служу Российской Федерации и лично Максиму Омскому.

– Ну, в этот раз ты послужил и Французской Республике.

– Да ладно, мой скромный вклад в это дело несопоставим с твоим.

– Да и гонорар немного отличается, – Макс захохотал, глядя на стушевавшегося Андрея. – Ладно, пошутил. Тебе причитается вполне приличная сумма. От шартрского собора и лично от епископа. А Мишель обещал нам, насколько я помню, Шато Марго девяностого года.

– Ну и память у тебя. Точно девяностого?

– Точно. – Макс снова захохотал. – Дело не в памяти, дело в том, что сегодня утром я получил «электронку» от Мишеля, в которой он мне напомнил про божественное вино. И напомнил, что тот год был очень щедрым на урожай, исключительным, особенным, необыкновенным и являлся exceptionnelle, как говорят французы. Я так полагаю, что бутылка девяностого года Гран Крю этого региона Бордо, коим является Шато Марго, стоит не меньше тысячи евро. Так что собирайся во Францию. Будем наслаждаться вкусом изысканных французских вин!

– А когда ты хочешь поехать?

– Да хоть завтра. Визы у нас открытые. Я только спрошу у Анечки, есть ли у нее виза. Если нет, то подождем, пока откроют.

– Я готов.

– Знаешь, я очень хочу поехать в Шартр и своими глазами увидеть собор, о котором столько слышал.

– Угу. И увидеть покров Богородицы. Мы ведь даже его не видели. Красавин арестовал Львова, и сам занимался отправкой покрова. Хоть бы пригласил посмотреть.

– Ты еще посмотришь, Андрей. Обещаю.

***

Мишель Дебре пришел в собор Нотр-Дам-де-Шартр. У него была назначена встреча с епископом на двенадцать часов. Епископ пригласил его на обед, уточнив, правда, что обед будет без изысков, так как начинается рождественский пост. Мишель пришел на полчаса раньше назначенного времени. Пришел полюбоваться красотами собора. Сначала обошел его снаружи, полюбовался двумя его сильно различающимися башнями, скульптурами, которые украшают девять порталов. Потом зашел внутрь и, как всегда, необъяснимое чувство охватило его.

Интерьер собора великолепен! Просторный неф не имеет себе равных во всей Франции. Мишель остановился у входа, посмотрел по сторонам, вверх, задержал взгляд на трифории – узкой невысокой декоративной галерее, расположенной в толще стены над арками, отделяющими боковые нефы от среднего, полюбовался органом.

Была пятница. По пятницам все скамейки в соборе убираются, и прихожане, и многочисленные туристы могут полюбоваться знаменитым средневековым лабиринтом, самым известным, самым большим во Франции и, пожалуй, самым таинственным из всех. К тому же это самый редкий в мире пример лабиринта тринадцатого века. Это оригинал, а не восстановленная копия. Ни один его камень не был заменен. Он такой, каким был в те годы. Мишель дважды пытался пройти весь путь, кладка за кладкой, но оба раза сбивался. Потом решил отойти в сторону, не мешать людям совершать «небесный путь в Иерусалим», как называли прохождение по лабиринту верующие, и продолжал рассматривать витражи и скульптурные композиции.

Шартрская коллекция средневековых витражей абсолютно уникальна: более ста пятидесяти окон, наиболее древние из которых были созданы в двенадцатом веке. Чистота и насыщенность красок поражает! Синий цвет проникал сквозь все окна, создавал настроение удивительное, светлое и радостное.

Мишель завернул за алтарь. Вот и часовня, где находится покров Девы Марии. Он остановил свой взгляд на полотне. Этот чудотворный плат был на Марии в день Благовещения. И одно из главных чудес покрова, одно из главных действий мощи этой святыни – это то, что вокруг нее возник собор.

А ведь еще совсем недавно Мишель, как и подавляющее большинство людей, приходивших в собор полюбоваться его красотами, ничего не знал об этой реликвии. Но с тех самых пор, как покров был похищен, а потом, не без его помощи (Мишель был горд этим фактом!), возвращен в собор, он стал интересоваться христианскими реликвиями, историей христианства и, чего уж скрывать, стал приходить на мессы и находить в этом истинное наслаждение и успокоение. Вот и сейчас он смотрел на драгоценное полотно, и осознание того, что перед ним подлинная реальная реликвия, изумляло его, очевидность этой реальности вдохновляла.

Подошел епископ. Они поздоровались, как старые знакомые, и прошли в специальное помещение. Во время обеда разговор все время возвращался к покрову: как вышли на след преступников и нашли покров, как русские полицейские передавали его французскому послу, как переправляли покров во Францию.

– Вы второй раз помогаете мне, Мишель, – сказал епископ. Вы настоящий профессионал своего дела. Спасибо. Я не ошибся, когда попросил вас помочь в поиске реликвии.

– Я бы ничего не смог сделать без моих друзей из Москвы, вы знаете об этом, – уточнил Мишель.