Покров (СИ)

В этот момент последняя искорка заката на верхушке самого высокого дерева пропала в тени.

Василиса успела извернуться и оттолкнуть отца, когда над ней пролетел вращающийся клубок света. В горе громыхнуло, земля дрогнула, и на всю округу разнёсся раскатистый грохот камнепада.

Когда шум утих и пыль потихоньку осела, повсюду начали раздаваться хрипы и стоны. Люди, растрёпанные и в изодранной одежде, качаясь и хромая, бродили по полянке. Обожжённые стволы повалились, черепа коз белели на земле.

Василиса приподнялась на локтях. Глаза, нос и даже рот забило пылью. Отплёвываясь и чихая, она попыталась встать, но отчего-то не смогла, а левую ногу и поясницу пронзила острая боль. Попробовала ещё раз, но груда камней, покрывавшая нижнюю половину туловища, как будто тисками удерживала её на месте. И отползти не вышло. Правая нога шевелилась, но царапалась камнями. Левой двигать вообще не получалось. Повернув голову, Василиса увидела, что вход в пещеру исчез – его завалило.

– Давай, посмотрю. Лежи спокойно. – Отец погладил её по голове и отошёл на пару шагов. Перестукивали камни, что-то скрежетало. Приблизился отец Павел, что-то тихо сказал. Василиса приподняла голову, но увидела лишь спину священника.

Поясница ныла так сильно, что Василиса подогнула руки под спину и легла на них. Повернув голову на бок, смотрела, как Наталья Львовна, вся в слезах, но улыбающаяся, вытирала тряпочкой лицо Гаврила, сидевшего на земле и разминающего запястья. Рядом что-то мямлил, переминаясь с ноги на ногу, его отец. Чмокнув сына в лоб, Наталья Львовна выпрямилась, оправила сарафан и косу, потом размахнулась и отвесила мужу звонкую оплеуху. Лисовский-старший даже пошатнулся, как пьяный.

Василиса фыркнула от смеха, но резкое, хоть и мелкое, движение отдалось острой болью внизу спины и в левой ноге.

– Не дёргайся, – услышала рядом сосредоточенный голос отца.

Рядом на колени плюхнулась растрёпанная Зоя.

– Спасибо тебе, правда, спасибо тебе, – давилась слезами Зоя. – Меня кто-то подтолкнул оттуда, снизу, иначе я бы не смогла…

– Ой, только не надо, – поморщилась Василиса. Зоино нытьё порядком раздражало.

– Твоя рука! – Зоя, не раздумывая, схватила подол своего старомодного платья и резким движением оторвала длинный лоскут. – Давай, перевяжу.

Неожиданно ловко и умело она перевязала кровоточащую рану на руке Василисы.

– Спасибо, и не забудь потом сжечь это жуткое платье. А теперь, посмотри, пожалуйста, что там происходит, – и Василиса взглядом указала назад. Зоя с готовностью кивнула и отошла в сторону. Вместо неё на землю сел Гаврил. Наталья Львовна хотя и привела в порядок его лицо и рубашку, но чёрные джинсы были порваны в нескольких местах, и сквозь дыры проглядывали ссадины на коже.

– Ты как? – спросил Гаврил, подгибая под себя одну ногу и положив руки на колено другой. Его запястья овивали багровые линии.

– Вроде ничего. – Василиса приподнялась на локтях, отчего вновь резануло болью в пояснице, но увидела лишь то, что камней с правой стороны уже не осталось, а с левой просматривался валун над ногой, но полный обзор закрывали спины сидящих на корточках отца и Зои. – Что вы там делаете?

– Тебя, кажется, порядком придавило, – произнёс Гаврил, вытягивая шею.

– Надо же. Ничего не чувствую, хотя лежать неудобно. О, кстати. – Василиса полезла в карман, неловко повернулась и всю левую ногу, бок и даже плечо пронзила резкая боль. Непроизвольно охнув, Василиса снова упала на землю.

– Не дёргайся пока, ладно? – прозвучал голос отца.

– Я нашла твой мозг, – проговорила Василиса, когда боль немного утихла.

– Мой что?

– Да мозг твой. Деревянный. Только он у меня в кармане.

– А, ясно. Потом отдашь.

Гаврил отвернулся и окинул взглядом стремительно пустеющую площадку. Из всей толпы осталось всего несколько человек, сбившихся в группки и что-то обсуждающих.

– Вставай, пойдём, – сказала Гаврилу подошедшая Наталья Львовна.

– Куда? – её сын даже не приподнялся, только посмотрел вверх.

– Домой, куда же ещё.

– Я не пойду, – покачал головой Гаврил.

– Твой отец, конечно, – Наталья Львовна, бросив взгляд на Василису, кашлянула, – но тем не менее. Пора домой. Надо идти, поднимайся.

– Пока он там, я туда не пойду, – твёрдо сказал Гаврил.

– Можешь пока остаться у нас, – пропищала откуда-то Зоя.

– Ещё чего, – отрезала Наталья Львовна и, вновь обращаясь к сыну, пообещала: – Он переедет к маме. Пожалуйста, пойдём домой.

Лисовский-старший, всё это время мявшийся неподалёку, хотел было что-то сказать, но жена бросила на него такой грозный взгляд, что он сразу сник.

– Может, образуется, – проговорила Василиса.

Гаврил махнул рукой и поднялся. Вместе с матерью он пошёл прочь от полянки, при этом, когда проходил мимо отца, даже не взглянул на него. Глава сельсовета выждал, пока жена и сын удалились на несколько шагов, и засеменил следом.

Полянка полностью опустела, остались лишь Василиса с валуном на ноге, её отец, Зоя с бабушкой и отец Павел. Все они сгрудились рядом с Василисой и о чём-то тихо совещались.

– Как вы нас нашли? – спросила Василиса, снизу вверх глядя на «собрание».