Покров Тьмы (СИ)

Мариэль выпрямилась и, не шевелясь, смотрела на всадника. Она даже не притронулась ни к Тайвосу, ни к луку. Малвель же ее примеру не последовал и обнажил свой меч.

— Мариэль, в сторону! — Крикнул он, опасаясь, что несущийся галопом всадник, собьет ее. Но Мариэль, похоже не слышала его, не двигаясь с места. Тогда он схватил ее за руку и дернул на себя со всей силы, и был ошарашен тем, что и сейчас она осталась стоять, как стояла. Словно она корнями вросла в землю. Он чуть не упал по инерции, воткнув меч в землю, чтобы удержать равновесие. Когда он вновь обернулся к Мариэль, прямо перед ней уже резко затормозил конь. Из под копыт его в разные стороны полетели комья стылой земли и снега. Часть попала на Мармиэль, но она не заметила и их, гневно глядя в глаза всадника исподлобья. Через пару мгновений их уже окружили плотным кольцом дюжина людей, наставляя на эльфов пики, сабли, секиры и ножи. Только теперь рука Мариэль плавно легла на рукоять Тайвоса.

— Гляньте-ка, парни! Какой улов! — Гаркнул коренастый широкоплечий мужчина со светлыми, явно давно не видавшими мыла волосами, собранными в хвост и темной бородой, заплетенной сложными косами, сидящий в седле. — Брось железку, милашка, а то поранишься. — Осклабился он гнилыми зубами, обращаясь к Малвелю. Эльф не шевельнулся. — И что это две прекрасные дамы делают одни в горах?

Говорящий спешился и приблизился к Мариэль, которая молча внимательно следила за каждым его действием. Теперь уже ему пришлось высоко задрать голову, чтобы смотреть ей в лицо, так как ростом он был чуть выше среднего гнома. Сама же Мариэль глядела на него свысока, от чего губы ее тронула надменная ухмылка.

— Хороша… — Протянул он, грязными пальцами своими пытаясь дотронуться до ее щек. Движение Мариэль было столь быстрым, что никто не успел заметить его. Всадник дернулся только когда увидел нож, приставленный к своему животу.

— Советую тебе развернуться, забрать свой сброд и убраться подальше, иначе…

— Иначе что, милашка? — Перебил он ее, облизнув обветренные, покрытые гнойными язвами губы.

— Иначе я потешу себя и твоих дружков потрясающим зрелищем, как ты поломанными руками будешь собирать свои зубы. — Прошипела она, наклонившись так, чтобы ее потрескавшиеся губы оказались у его уха. И голос ее прозвучал даже более угрожающе, чем раскат грома.

Как вдруг она вскрикнула, выронив нож. С недоумением она переводила взгляд с раскаленной до красна рукоятки, вокруг которой вмиг растаял снег, на обожженную левую ладонь. А потом быстро и цепко оглядела окружающих. Среди них она нашла того, кто сделал это. Колдуна. Его было несложно вычислить по странному амулету на шее и совиным перьям, вплетенным в волосы.

Мысленно укорив себя в таком упущении, она развернулась к колдуну всем телом. Малвель перевел внимание на главаря, не переставая следить за каждым из разбойников.

— Не советую, лапуля. — Мерзко ухмыльнулся коренастый человек, которого Мариэль мысленно прозвала атаманом. — Благодаря Цвойкеру мы продали в рабство десяток эльфов. И вы пополните этот список сегодня.

Работорговля? Мариэль пришла в ярость. Нет, не потому что ее рассматривают, как раба. Не потому что этот мерзкий слизняк постоянно называет ее милашкой, от чего ее тошнило. И даже не из-за собственной невнимательности, из-за которой она не заметила мага.

В ее стране чинят беспорядки работорговцы! В ее королевстве, для защиты и процветания которого она сделала так много, сколько ни один король не сделал. Эта ярость смешалась со всеми переживаниями дня, завертевшись вихрем в ее душе, требуя выхода. И она дала выход этой буре. Выбросив руки вперед, она прокричала заклинание, которое должно было в миг убить колдуна. Но тот, оправдывая слова атамана, оказался по настоящему сильным противником, легко заблокировав ее выпад. Он что-то пропел, это не было похоже на привычную ей эльфийскую магию. Было в его пении что-то дикое, первобытное и устрашающее. Из под земли вырвались щупальца, напоминающие корни деревьев. Мариэль отскочила, но они устремились за ней, стремясь обвить ее ноги, обездвижить.

Краем глаза Мариэль заметила, как Малвель уже дерется с несколькими работорговцами. Атаман же с предвкушающей улыбкой наблюдал за всем этим действом со стороны.