Покровитель для ангела

Однако было в этом необузданном желании ее спасти и что-то еще. Чего я в пылу погони пока никак не мог понять.

16.Игрушка

АНГЕЛ

Божечки! Что же делать с этой животиной озверевшей!

Меня мотыляет в седле, как тряпичную куклу. Получив веткой по лицу, пригибаюсь ближе к массивной шее сдуревшего скакуна.

Только бы не сбросил! Только бы не сбросил...

Деревья начинают редеть, и мое мнение меняется на диаметрально противоположное. Мы оказываемся на пологой поляне, за которой. обрыв.

— Да стой же ты! Стой! Черт бы тебя побрал! — кричу, что есть сил натягивая поводья. Но скотина ни в какую не желает подчиняться, словно за нами стая волков гонится.

Это конец! Кажется, сейчас я и умру.

«Тише, девочка. Не паникуй», — возникает привычный голос в голове.

Кажется, я даже рада его сейчас слышать. Он словно становится напоминанием, что я все еще жива. Хоть и по-прежнему безумна. А значит еще можно попытаться что-то придумать. Пусть даже нечто такое же безумное, как я сама.

В ужасе озираюсь по сторонам, размышляя, насколько безопасно будет спрыгнуть с коня. Понимаю, что идея бредовая, но разве я как раз не на такую рассчитывала. К тому же все лучше, чем разбиться о скалы. Тут у меня хоть шанс выжить будет.

«Ноги из стремян!» — приказывает галлюцинация, очевидно соглашаясь с моим планом.

Ну что ж, если я умру, то это ты будешь виноват.

«Я этого не допущу», — уверенно говорит он. Как бы мне хотелось ему поверить.

Усмехаюсь мысленно, пока мою голову буквально прибивает к коню болезненными скачками. Если бы только мог мне помочь.

Тело горит от напряжения. С трудом высвобождаю ноги из стремян, изо всех сил стараясь не вывалиться из седла раньше времени. Надо бы с духом собраться, да сгруппироваться как-нибудь поудачней.

«Спину выпрями!» — рявкает голос в голове.

Даже не думаю противиться уверенным приказам. Сама-то все равно не знаю, как правильней. А этот голос. так похож на голос Дамира. Мне кажется, что этот странный человек всегда точно знает, что делает. От него буквально пышет опытом и самоуверенностью. Одно то, как он высвободил меня из монастыря, уже о многом говорит. Оторвался от маминого «хвоста».

Так почему бы не довериться, пусть и подобию его в своей голове?

Жмурюсь в ужасе, готовясь к падению. Сейчас. Секундочку. Только с духом соберусь.

Меня вдруг подхватывает невидимая сила. Обхватывает обручем мою талию и порывисто сдергивает с озверевшего коня. Однако трясти меня не перестает.

Непонимающе открываю глаза, оказавшись в тесных объятиях, сидя «по-дамски» между ног своего спасителя, уже на другом коне.

Сталкиваюсь взглядом с полыхающими глазами, и невольно дыхание задерживаю.

Дамир... Ты пришел.

Темные брови хмурятся, а ноздри распирает разогнавшимся дыханием.

Я почему-то даже не сомневалась, что это будет он.

Мое внимание привлекает четко очерченный рот, что разомкнулся будто от удивления. Пальцы на моей талии становятся жёстче. Мужчина притягивает меня к своей груди, и я с облегчением поддаюсь, ощущая, как расцарапанное лицо саднит от слез облегчения.

Бездумно обвиваю шею Дамира ладонями. Пальцы скользят по строгому воротнику и.

— Ммм, — слышу мучительный стон у себя над головой и понимаю, что нарушила запрет.

Я прикоснулась к его обнаженной коже. Вот черт!

Чувствую, что широкая грудь ходуном ходит от бешеного дыхания. Может, к нему действительно не просто так нельзя было прикасаться? Ой, дура.

Предпринимаю попытку отстраниться, но меня буквально впечатывает в мужское тело сильной рукой. Однако пальцы от его шеи все же одергиваю от греха подальше.

— Д-дамир, простите. — бормочу, поднимая голову ему навстречу. — Вам б-больно?

«Боже, это невероятно. — в тон стону, рокочет голос в голове. — Еще.»

На мгновение кажется, словно темные глаза стали мягче, однако огонь в них будто наоборот разгорелся с утроенной силой.

— В-вам плохо? — неуверенно спрашиваю я.

Конь замедляется. Начинаю смущенно осматриваться по сторонам, не желая сталкиваться с пристальным взглядом мужчины. Он такой странный.

Мы снова в лесу. Вернее прямо перед ним. Конь останавливается у самой кромки в тени деревьев, и как ни в чем не бывало, начинает пощипывать травку, будто только ради этого и мчал во весь опор.

Осторожно выкручиваюсь из крепких рук, словно окаменевшего мужчины и подаюсь вперед, буквально стекая с коня. Ай! Нога подворачивается при соприкосновении с землей, и я попросту валюсь, как мешок с картошкой на траву.

Резко поднимаю голову, почему-то ожидая, что моего спутника должна была развеселить моя неуклюжесть. Однако Дамир все еще сидит неподвижно, глядя перед собой так, словно я все еще сижу в его руках.

Вот блин. Сломался что ли? Неужели настолько переволновался, что теперь в шоке таком пребывает?

С трудом поднимаюсь на ноги, и, пытаясь унять нервную дрожь, оглядываю поляну, залитую слепящими лучами. Щурюсь, вглядываясь в темное пятно вдали...

Вот же сучий потрох! Прямо у обрыва, в свете знойного солнца, стоит мой обезумевший жеребец и так же мирно, как и его сородич пощипывает травку!