Покровитель для оторвы

Как так могло случиться, что мне в одно мгновение захотелось сделать ее своей навсегда. Спрятать от всех и трахать, пока она не потеряет сознание от оргазмов. А как она дрожала в моих руках…

Прикусываю губу и до боли сжимаю кулаки.

Хватит! Сучке этого и надо!

Лгунья и воровка! Я разберусь с тобой! И выкину как тряпку из своей жизни.

Вот только врать себе бесполезно, она меня зацепила. Не знаю чем, и уже не узнаю.

— Держи, — возвращает меня в реальность голос друга. Макс бросает мне на колени старые картонные папки. Когда-то давным-давно мы в такие подшивали дела.

Две серые, покрытые пятнами и пропахшие плесенью папки. Раскрываю одну и удивленно приподнимаю бровь.

Мне в руки выпадает несколько фотографий. На каждой изображены две девчонки. Одна из них «Катя». Вторая пухленькая брюнетка с озорными глазами.

Я поднимаю вопросительный взгляд на Макса.

— Читай, — бросает он и откидывается на кресле.

«Личное дело Екатерины Невзоровой. Находилась в детском приюте №…»

Так, это не интересно…

«Росла здоровым ребенком…»

Не интересно…

«Учеба ей давалась с трудом. Неусидчивая, нетерпеливая, склонна к проказам и выходкам…»

Усмехаюсь, это уже похоже на нее.

«Дружит с Людмилой Назаровой…»

— На этой фотке реально она? — переспрашиваю Макса. Он кивает.

Значит, на фото Катерина с подругой. Значит, она не самозванка.

Хмурюсь. Она мошенница. Этого уже достаточно. Может, это их общий план?

Возвращаюсь к чтению.

«В последнее время необоснованно оптимистично настроена, не может трезво оценить свои возможности…»

Хмурюсь.

Дальше идут характеристики, копии самых разных документов и паспорта. Отвратительная черно-белая ксерокопия. Ничего невозможно разобрать.

Откладываю папку. Раскрываю вторую. На меня снова высыпаются фотки. Те же девушки.

«Личное дело Людмилы Назаровой.

Трудолюбивая, внимательная, добрая, умная, отличница. Рекомендовано продолжить обучение в школе и поступать в медицинский университет. После девятого класса поступила в медицинский колледж.»

Отрываюсь от личного дела и вспоминаю, как Катя связалась с байкерами и что-то про перевязку одного из них. Неужели она научилась этому от подруги? Надо бы подробнее раскопать ту историю.

Захлопываю папку.

— Ну и что? — бросаю их назад на стол перед другом.

— Давно газет не читал? — отвечает он мне вопросом и достает из ящика стола пачку дешевых газет.

«Любовница местного мажора сбежала, убив подругу из ревности», «Две девушки не поделили парня. Одна убита, вторая пропала без вести», «В пропаже девушек замешан сын Смоленского депутата». Несколько схожих заголовков обведены.

Натыкаюсь на снимок плохого качества. С фотографии на меня смотрят наглые глаза Катиного «сутенера».

Начинаю внимательнее вчитываться в статьи.

Если верить написанному, то у Кати был роман с этим самым Эдуардом. Для меня это не новость, он сам заявился к нам.

Хмурюсь, опять что-то не стыкуется, и опять я не могу уловить суть.

Возвращаюсь к бульварной прессе и гибели девушки.

Есть две версии произошедшего. Первая, две подруги поссорились, и Катя избила до полусмерти Люсю и сбежала. Вторая версия, девушку избил сын депутата. Катя пропала без вести, возможно, тоже убита или скрывается.

Сердце сжимается. Ярость безумной волной прокатывается по телу, заставляя сжать кулаки.

Я точно знаю, где сейчас эта «девушка»! Она сидит запертая у меня дома! Значит, она еще и убийца.

Пиздец, Дима, ты вляпался. Лучше бы дальше трахал Карину по выходным!

Со злостью отбрасываю газеты и поднимаюсь.

— Куда? — Макс хмурится.

— У меня дела.

— Я еще не все…

— А я все!!! — реву словно раненый зверь.

— Дим, — друг смотрит на меня хмуро. — Я тебя не узнаю…

Плюхаюсь обратно на кресло. Я сам себя не узнаю. Когда я успел стать таким вспыльчивым и неадекватным?

— Она — убийца, — выдыхаю зло.

Макс отрицательно качает головой.

— Нет, Дим.

— Откуда ты знаешь, что ОНА не причастна?

— Ты был прав. Она — самозванка.

Голова идет кругом.

— Ты же сказал, что на фото она…

Друг бросает фотку на стол и тычет пальцем в пухлую брюнетку.

— Она — Екатерина Невзорова, передвигает палец на МОЮ «Катю». — Она — Людмила Назарова. Точно. А еще я затребовал эксгумацию.

— Зачем? — не понимаю.

— Сейчас, — он щелкает по клавише мышки, и принтер выплевывает одну за другой целую стопку документов

— Держи, я только что получил результат. Твоя племянница убита. Это не случайность. Удары нанесены с силой, на которую хрупкая девушка не способна. Особенно такая как Людмила. Но это еще не все. Я потребовал проведения ДНК экспертизы.

— Кого с кем? Где ты взял материалы для сравнения? — быстро перебираю бумаги.

— Я направил Вадима Дмитриевича…

— Нашего судмедэксперта?

— Он нашел под ногтями погибшей клетки эпителия. Их сравнили с ДНК погибшего плода. Они частично совпали. Как близкие родственники.

Сердце сжимается. Я не успел спасти ее. Слишком долго медлил и откладывал знакомство. Надо было самому ехать и забирать ее…

— И они совпали с образцами Холмогорова. Он был отцом ребенка твоей племянницы. Настоящей. И он ее убил! А Людмила сбежала с документами подруги.