Покрышкин

Запомнился Василию и случай, когда на сборах в Крымской Александр вел на посадку самолет; из-за жары и разреженности воздуха приземлиться было нелегко, впереди показались провода высоковольтной электролинии. После предупреждения «Саша, провода!» Покрышкин мгновенно дал полный газ, последовала «горка», самолет миновал линию в полуметре от нее. Пораженный реакцией друга, Василий предсказал ему будущее летчика-истребителя…

Но летать на Р-5 старшему авиатехнику удается редко, поэтому не оставляет он и привычного планера. Организует осоавиахимовский кружок планеристов из молодежи, работавшей на консервном комбинате в Крымской. Строит планер собственной конструкции «Стандарт», делает несколько подлетов на нем на выбранном для испытаний холме, несмотря на крайнее недовольство хозяек огородов. В следующее воскресенье намеченный взлет с клеверного поля едва не прервал подъехавший на машине директор свиносовхоза. Упорный Покрышкин решил выполнить хотя бы один подлет. Человек двадцать пять молодых планеристов вновь натягивают для запуска резиновый канат-фалу. Но при монтаже управления рулями глубины была допущена ошибка. Покрышкин пишет:

«Набрав высоту около 100 метров, я отвел ручку от себя, чтобы перейти в планирование. Но планер не слушался и продолжал идти вверх.

Скорость падала. Наступил момент, когда планер как бы застыл в воздухе. Затем, скользнув на хвост, перешел в крутое планирование. Я выждал, пока он наберет скорость, и на небольшой высоте взял ручку на себя. Но планер вместо того, чтобы перейти в горизонтальный полет, перешел в пикирование и ударился о землю.

Как меня выбросило из кабины вместе с оторванными привязными ремнями, я не помню. Когда очнулся, вокруг меня стояли мои ученики и директор совхоза.

Директор довез меня до аэродрома, так и не произнеся ни одного слова. Он был потрясен моим падением и тем, что я остался жив. Выйдя из машины, превозмогая боль в ноге, я с бодрым видом направился в свою палатку — вечером у нас предполагались парашютные прыжки.

Попросил товарищей по палатке позвать ко мне фельдшера, с которым мы были в приятельских отношениях, и я надеялся, что он меня не выдаст. Тот быстро явился, перевязал мне ногу, смазал йодом ссадины на теле и молча ушел.

Под вечер, как ни в чем не бывало, я отправился вместе со всеми на аэродром для прыжков. Стиснув от боли зубы, я старался не хромать. Вот уже и моя очередь одевать парашют. Но ко мне почему-то подходит врач».

Врач не допускает упрямца к прыжку, на трое суток уложив его в постель. Еще неделю Покрышкину пришлось ходить на костылях. «Ну, налетался? — сердито спрашивал командир. — Сколько раз тебе говорил: брось возиться с этой фанерой. Теперь ты образумишься…»

Но Покрышкин не образумился. Всю зиму в Краснодарском аэроклубе он строит с единомышленниками планер-паритель, выводимый самолетом. Уже собирается сам его испытывать, но на три дня отправлен в командировку в Ростов для сдачи в ремонт техники. Вернувшись через три дня, Покрышкин узнает, что летчик-инструктор аэроклуба, решивший сам испытать планер, разбился, забыв сбросить перед посадкой буксировочный трос, который перехлестнулся через провода. Но и эта гибель не останавливает Александра, он продолжает летать на учебном планере, который буксирует в воздух автомобиль.

Почти четыре года службы на Кубани стали для Покрышкина во многом благодатными. То была его молодость… Дорогим сердцу стал Краснодар, казачья столица, красивый южный город с главной улицей Красной.

Старший авиатехник рьяно взялся за работу. За все годы по вине техобслуживания в звене не было ни одной аварии или поломки. Покрышкин разработал систему сохранности кабин и моторов в период лагерных сборов, которая была принята специальной комиссией и введена инструкцией для всех частей ВВС. Усовершенствовал, сделав математические расчеты, конструкцию авиапулемета ШКАС, за что получил благодарность командования округом. Выявил и устранил после проведенного эксперимента серьезный конструктивный недостаток самолета Р-5. Отправил материалы, где определил новый центр тяжести самолета, что исключало вход в плоский штопор Р-5, в Москву самому H.H. Поликарпову, от которого получил теплое благодарственное письмо. Причем об этом Александр Иванович скромно умалчивает в своих мемуарах. Во всех своих делах Покрышкин бескорыстен, никогда не требует никакого вознаграждения.

В 1936 году, чтобы иметь возможность тренироваться в летном деле на земле, сконструировал механический, а затем гораздо более совершенный, с гидропневматическим управлением тренажер. Бывает в Новочеркасске, где велась работа в этом направлении. В начале 1937-го в часть поступил специально оборудованный тренажер-кабина, который оказался полезным даже для опытных пилотов. Сам же Покрышкин, один из создателей этого аппарата, по воспоминаниям Севостьянова, «не вылезал из него, тренировался».