Покрышкин

Комкора Е. Я. Савицкого летчики на Кубани помнят расстроенным и мрачным. Даже начало предвещало недоброе. 17 апреля лидер Пе-2 по преступной ошибке привел одну из эскадрилий корпуса вместо Ростова-на-Дону в занятый немцами Таганрог. Пока это заметили, за командиром приземлилось два летчика. Еще двоих сбили зенитки. Пять потерь на пути к фронту! На трофейных «яках» немцы потом неоднократно атаковали наши самолеты, в первую очередь «аэрокобры» и «спитфайры». В разведсводках 216-й дивизии — несколько сообщений о встречах наших летчиков в начале мая с парой или тройкой «яков» темно-зеленого цвета с черными полосами (камуфляж «зебра») и одной звездой на киле (на плоскостях и фюзеляже звезды отсутствовали).

По рассказам летчиков, «в это время были слышны в воздухе по радио отрывистые команды на немецком языке... Эти команды передавались с Як-1, которые пытались заходить в хвост нашей группе. Когда один из наших ведомых передал по радио «давайте атаковать эту группу Як-1», неизвестные 3 Як-1 немедленно развернулись и ушли на запад» (ЦАМО. Ф. 9 гв. ИАД. Оп. 1. Д. 15. Л. 151 об.). 29 апреля «яком» был подбит Андрей Труд. Ранее, 16 апреля, неизвестный ЛаГГ атаковал и сбил «аэрокобру». Позднее, в конце мая Ла-5 с белым треугольником на киле голубого цвета летал на разведку наших войск, после которой его встретила пара Me-109. Как пишет А. И. Покрышкин, в один из дней наше командование отменило вылеты своих Яков, и с «оборотнями» удалось расправиться.

...Возвращаясь к боевым действиям 3-го истребительного авиакорпуса, следует сказать, что у летного состава Савицкий имел авторитет, поскольку сам (наверно, это единственный пример среди командиров-истребителей такого ранга) принимал участие в боевых вылетах. Ожидали от боев, конечно, совершенно другого. 32-летний генерал принял корпус из хороших летчиков на новых «яках» с задачей — добиться господства в воздухе. Перед вылетом на Кубань молодого комкора принял И. В. Сталин. В своих мемуарах «Полвека с небом» (М., 1988) Савицкий объясняет потери отсутствием боевого опыта у летчиков, а также тем, что «в штабе корпуса не всегда успевали верно оценить обстановку в воздухе, избрать лучший вариант...» Но ведь сам генерал прошел стажировку еще в битве под Москвой, с зимы 1942 года командовал на фронте дивизией...

Как пишет И. В. Федоров, 46 летчиков 265-й дивизии погибли, 17 лечили раны в госпиталях, остальные, получив заслуженные ордена, в начале июня были выведены на отдых в Липецк «после такого кошмара, каким представлялось нам теперь все происходившее на Кубани...»

Но самые большие потери несли наши Ил-2. А. А. Тимофеева-Егорова пишет — за весну, лето и осень 1943 года на Тамани 805-й штурмовой полк, в котором она воевала, потерял три состава летчиков и воздушных стрелков!

Лучший немецкий пилот Ю-87 Ханс-Ульрих Рудель, летавший на Тамань с аэродромов Керчь и Багерово, в своих воспоминаниях полон неостывшей ненависти и показного пренебрежения к «Иванам», бодрится, но и у него прорывается: «Именно здесь многие мои товарищи совершили свой последний вылет... Погода не мешала полетам. Небо почти неизменно оставалось ярко-голубым, нещадно палило летнее солнце... Начинает казаться, что мир полон красоты и покоя, и не существует никакой Крымской, никаких плацдармов, никаких бомб и ужасов».

Начальник генерального штаба люфтваффе генерал-полковник Г. Ешоннек был крайне удручен рассказом сына — лейтенанта, тяжело раненного в воздушном бою на Кубани. Сила советской авиации нарастала. 19 августа, когда близилась к завершению Курская битва, Ешоннек, кавалер Рыцарского креста, мощного сложения 44-летний генерал, покончил с собой в Восточной Пруссии.

Господство в небе над Кубанью не раз переходило из рук в руки. И командование люфтваффе, и наше в итоге заявили об успехе. Чтобы получить близкие к истине цифры потерь, требуется огромная кропотливая работа военных историков в архивах России и Германии. Эта работа пока не проведена. Как пишет Г. А. Литвин: «По данным советских архивов, ВВС РККА уничтожили все самолеты 4-го воздушного флота (всего было 1050). Немцы же, со своей стороны, сообщили, что уничтожили в воздушных боях свыше 1000 советских самолетов и 300 самолетов сбили зенитным огнем, то есть больше, чем их было на этом участке фронта... Обе стороны действовали по старому правилу: «Пиши поболее, что их жалеть-то, басурманов!» Вот данные из немецких архивов о потерях летчиков 52-й истребительной эскадры на Кубани с 17.04 по 17.06.1943 года. Всего потеряно 35 летчиков (убиты, ранены, пропали без вести)».

Исследователь считает, что близкий к этому уровень потерь мог быть и в эскадрах «Удет» и «Мёльдерс». В румынской, словацкой и хорватской эскадрильях, где насчитывалось 60 летчиков, подготовка значительно уступала немецкой и потери, видимо, были больше. Таким образом, и среди истребителей противника на Кубани выбыло из строя около половины.