Покрышкин

В воспоминаниях обращает на себя внимание то, как организованно работали и все технические службы части. А. И. Покрышкин тепло пишет о своих техниках — Иване Вахненко, который хотел воевать в небе и затем был направлен в летную школу, о Григории Чувашкине.

Летный состав хорошо питался, к стоянкам самолетов подвозили бутерброды с ветчиной, чай, кофе. Утром каждому пилоту выдавали плитку шоколада.

...Вскоре и Южный фронт узнает, что такое дороги отступления, немецкие танковые клинья и «котлы»... С августа до начала октября полк Покрышкина сменил 12 аэродромов в Одесской, Николаевской, Херсонской, Запорожской областях, прошел с боями весь юг Украины, сотню за сотней верст от границы Молдавии до Таганрога и Ростова-на-Дону.

Техник полка Иван Архипович Почка оставил такие строки о том походе: «Война разгоралась с новой силой, немцы рвались вглубь нашей Родины. Горели поля и леса, рушились города и села, умирали люди. Кругом стоял тошнотворный чад дыма и горелого мяса. Надо было научиться переносить то, что вчера казалось немыслимым. Так начался наш трудный, нечеловеческий путь отступления от реки Прут».

Ветеран полка И. И. Пшеничный вспоминал, как в сентябре 1941-го один из техников после ночной работы у неисправного самолета под утро стал заговариваться, сошел с ума...

25 июля в поселке Фрунзовка был похоронен погибший в неравном бою лучший ведомый Покрышкина в том году, украинец из города Хорол Полтавской области младший лейтенант Леонид Леонтьевич Дьяченко — «самый надежный и смелый». Он сбил восемь самолетов, был награжден орденами Красного Знамени и Ленина.

В спорах на земле Дьяченко был искренен, горяч и порывист. На площадке у Сынжереи Александр Иванович слышит полемику, разгоревшуюся в разговоре Леонида с комиссаром эскадрильи Барышевым:

« — Я помню приезд Риббентропа в Москву и его сволочную улыбку на снимках! — зло отвечал Дьяченко. — Договор с нами им был нужен как ширма. Прикрываясь им, они подтягивали свои войска к нашим границам, нахально летали над нами. А мы... строго соблюдали все пункты договора!..

- Наше правительство действовало правильно, и не тебе обсуждать такие вопросы.

- Именно мне, — не отступал Дьяченко. — Мне, тебе и миллионам таких, как мы. Немцы уже под Минском и в Прибалтике. Да и над нами нависают с севера. Вот тебе и улыбка Риббентропа! Мы своей девяткой хотим прикрыть все наше небо. «На земле, в небесах и на море!..»

- Ты паникер! — кричал Барышев.

- А ты слепой! — наседал Дьяченко».

Подошедший Покрышкин гасит страсти: «Зачем называть Дьяченко паникером? Он хороший боевой летчик... Недооценивать врага нельзя, но и неверие в свои силы опасно. Понятно?»

...Более шестидесяти лет минуло с того лета, но страсти вокруг дня 22 июня так и не остыли. Предатель-перебежчик В. Резун в начале 1990-х годов озвучил одну из самых мрачных акций информационной войны. Наползла на Россию миллионотиражная льдина лжи, повторяющей Гитлера и Геббельса. Конечно, в политических интригах правителей предвоенного мира трудно найти следы альтруизма. Сталин хотел, чтобы Германия воевала на Западе. Запад делал все, чтобы Гитлер двинулся на восток. Известный специалист-международник, в течение ряда лет — чрезвычайный и полномочный посол СССР в ФРГ, В. М. Фалин ныне говорит о том, что «Гитлер отправил Гесса в Англию сговариваться о создании альянса англосаксонских наций против, как они говорили, «еврейско-большевистского» Советского Союза. Предлагалось разгромить и разделить нашу страну. Германия собиралась править на континенте, взамен Англии были даны обещания не захватывать ее колонии.

На войну с СССР Германию толкали и США. Кстати, полный план «Барбаросса» американцы получили еще 10 января 1941 года. Советский Союз ими не был проинформирован об этом» (Плацдарм. 2001. № 2).

Не опасаясь «второго фронта», Гитлер двинул на восток свои лучшие силы — 77% пехотных дивизий, 90% танковых, 94% моторизованных, 70% люфтваффе. Все тайны Второй мировой войны раскроются, вероятно только на Страшном суде...