Покрышкин

Каждый наводчик считает своим долгом командовать истребителями, давать им указания. Причем очень многословно, нервно, с употреблением мата. Рации друг друга забивают. Этим самым, во-первых, не дают никакой возможности ведущему группы подать какую-либо команду своим ведомым и, во-вторых, ведущий не знает, какую же команду ему исполнять. В эфире стоит такой шум и гам, что летчики, видимо, в интересах сохранения своих ушей, выключают приемники. […] Необходимо при проведении операции на узком участке выставлять только один центральный пост наведения, на котором иметь командира, способного оценить воздушную обстановку и предвидеть дальнейшие действия ВВС противника».

В разделе «Учет сбитых самолетов противника» Березовой пишет:

«В этой операции выявлено, что практика учета сбитых самолетов противника такова, что в итоге их количество превышается минимум в два раза. Все сбитые и подбитые в районе боевых действий самолеты противника записывают себе зенитные части, составляют акты и показывают в своих сводках».

Командование люфтваффе вновь маневрировало силами более оперативно, чем наше. Это показывает документ из того же дела штаба 8-й воздушной армии:

«1.8.43 распоряжением Москвы нам была введена 9 гв. ИАД из состава 4 ВА на самолетах «кобра». Однако дивизия сосредоточилась полностью 2.8.43 и могла быть введена в бой лишь 4.8.43, т. е. когда период активных действий операции можно считать законченным.

Вывод. 1. В период развертывания боев наши силы превосходили противника.

2. В период решительных боев и при сосредоточении противником резервов наши силы уступают ему по всем видам авиации».

Опыт Миусской операции был учтен советским командованием при подготовке Донбасской операции Юго-Западного и Южного фронтов, проведенной 13 августа — 22 сентября 1943 года. Противостояла нашим войскам группа армий «Юг», командующий — генерал-фельдмаршал Э. Манштейн, которого немецкие военные историки называют «самой значительной личностью Германии в период Второй мировой войны». Бои приняли ожесточенный характер, немцы отвечали контратаками.

В итоге операции советские войска завершили освобождение Донбасса, разгромили 13 немецких дивизий. Войска Южного фронта под командованием генерала Ф. И. Толбухина вышли к реке Молочная, где противником был оборудован один из наиболее укрепленных участков «Восточного вала».

9-я гвардейская дивизия прикрывала введенные в прорыв механизированный и кавалерийский корпуса, которые все глубже уходили в тыл немцев.

Вспоминает летчик 16-го гвардейского полка В. Никитин:

«Перелетели на другой фронт. Настроение у всех приподнятое: на центральных фронтах дела идут хорошо и наш фронт скоро пойдет в наступление…

Когда стало темнеть, в дверях столовой летчиков встречали: командир и начальник продовольственного отдела нового батальона аэродромного обслуживания. Представились А. И. Покрышкину и повели его по залу столовой:

— Хорошо, — сказал Покрышкин, осматривая чистенький зал, заставленный небольшими столами, накрытыми белоснежными скатертями. На столах графинчики, тарелочки и даже вазочки с цветами. — Там что? — заглянул в кухню.

— Сюда, товарищ командир, — показал другую дверь начпрод.

— Ого! Отдельный кабинет?

— Так точно, товарищ командир!

В отдельном кабинетике всего два стола, сервированных как в хорошем ресторане.

— Убрать все в общий зал! — сердито бросил Покрышкин. — Никаких кабинетов! Привыкли хлопать по голенищам начальству. Убирайте и поживее.

Засуетились командир и начпрод, забегали официантки: начали вытаскивать столы из кабинета, заново накрывать их.

— Так их… — говорил Андрей Труд, — Александр Иванович может показать характер!

И начал рассказывать летчикам, как в 1941 году Покрышкин катал на УТИ одного начвеща:

— Уже холодно было, а начвещ не выписывает летчикам сапоги. Тогда он уговорил начвеща полетать с ним. В зоне как дал каскад фигур высшего пилотажа!.. Смотрит: струи из задней кабины летят, а голова начвеща на борту лежит, как мертвая… После полета начвеща мокрого и полуживого пришлось вытаскивать из кабины. Когда начвещ очухался, сразу выписал сапоги, перчатки, шлемы и все, что необходимо было летчикам.

— Вот теперь нормально. Всем вместе лучше. Чтобы так и всегда было. А там… будете принимать какое-нибудь высшее начальство, — втолковывал Александр Иванович начальству БАО, стоявшему навытяжку.

Начался ужин весело. Всем было приятно сознавать, что командир не отгораживается от подчиненных, что не уважает подхалимов.

Неподдельная искренность, глубокая убежденность в необходимости простоты общения с подчиненными, единства их взглядов, а не погоня за дешевым авторитетом, сквозила в поведении исполняющего обязанности командира полка майора Покрышкина».

Таким Александр Иванович и оставался всю жизнь.