Покуда я тебя не обрету

Мишель все-все рассказала Джеку про свою стрессовую экзему; болезнь поражала ее локти и колени. В момент обострения кожа на суставах становилась похожа по цвету и форме на петушиный гребень. Джек не отрываясь смотрел на Мишель в ванне и все думал, начнется у нее обострение прямо сейчас или нет.

– Куда ты смотришь? – спросила Сандра.

Мишель и не думала приходить в себя, Джек поддерживал ее под мышками, чтобы она не захлебнулась.

Он пересказал историю с экземой Сандре, та успокоила его – обострение это не приступ, мгновенно не наступает.

– Глазами не увидишь, развивается медленно-медленно, – сказала она и посмотрела Джеку на руки. – Симпатичное колечко.

Мишель открыла глаза, но не поняла, что их в ванной трое.

– Так, оставляю влюбленных пташек наедине, – сказала Сандра. – А ты смотри, начнет блевать во сне – сразу ее буди. Раз ты и так глаз не можешь от нее оторвать, то знай наблюдай, а то получишь труп в постели.

– У нас уже все было? – спросила Мишель.

Раздался хохот – Сандра, закрывая за собой дверь, расслышала последние слова Мишель.

– Нет, еще нет, – сказал Джек.

– Ну когда же, Джек? Когда это у нас будет? Или у тебя снова триппер?

– У меня его и тогда не было. Я просто думал, что болен, а был здоров, – сказал он.

– Но ты не помнишь, с кем ты спал, а с кем нет, – возразила Мишель. – Ты не пьешь, а все равно не помнишь. Наверное, ты спишь с целой армией женщин.

– Это преувеличение, – ответил Джек.

Он ничего не испытывал к ней, только жалость и презрение, какие вызывают беспомощные люди. Трезвенник Джек считал, что любой, кто сильно пьет (независимо от того, пьян он в данный конкретный момент или нет), ниже его как личность, по определению. Мишель выглядела не только жалко, а еще и смешно – она столького ждала от этой ночи, а вот напилась как дурочка, вспомнив сразу все обиды, и от Джека, который не стал с ней спать тогда, и от отца, который женился на «золотоискательнице» и лишил ее наследства, и от самой себя, которая не сегодня, так завтра потеряет мамино кольцо, потому что оно сваливается с пальца (Джек на всякий случай снял его и положил в мыльницу в ванной).

Он помог Мишель вылезти из ванны и вытереться; она дрожала и нетвердо держалась на ногах, но попросила Джека оставить ее ненадолго одну.

Горничная расстелила постель и задернула занавески, но Джек раздернул их, ему хотелось поглядеть на Голливудские Холмы. Окна в номере были от пола до потолка, вид открывался потрясающий, но даже ночная красота не могла отвлечь Джека от звуков, доносящихся из туалета, где блевала Мишель. Он подошел к двери и прислушался, хотел убедиться, что она не захлебнулась. Услышав, как в унитазе спустили воду, он успокоился и вернулся к окну.

На дворе 2003 год. Он прожил в Лос-Анджелесе шестнадцать лет. Он попытался вспомнить, при каких обстоятельствах спал с этой моделью из «Джонса», которая сказала, что у него крошечный пенис. Ничего не получилось. Задернув занавески, Джек решил, что вдоволь насмотрелся на Голливудские Холмы, на всю жизнь.

Мишель вышла из ванной в махровом купальном халате с логотипом отеля на спине; вид смущенный, относительно трезва, за версту несет зубной пастой. Джеку было не по себе – ну ради чего она хочет с ним спать, ну почему не расхотела. Но он знал, что не посмеет отказать ей во второй раз – ведь ее до сих пор мучают воспоминания о первом.

Лишь позднее ему пришло в голову, что Мишель пошла на это из некоего чувства неизбежности – которое было не чуждо и самому Джеку. Да, они занимались любовью, но не показали какого-то особенно высокого класса, не подарили друг другу ничего сверхъестественного, ничего такого, что могло бы стереть главное, что могло затмить ясный им обоим факт – на самом деле они оба не хотели спать друг с другом. Они просто оба одинаково полагали, что это неизбежно – ну, вот оно и произошло.

– А что такого вселенского в этом месте? – спросила Мишель Джека; они сделали свое дело и лежали в постели, Джек ласкал ее груди. Интересно она лежит, вытянув руки по швам, как солдат на плацу.

О чем это она? А-а, поняла буквально название отеля, «Юниверсал», а ведь это просто название киностудии. Джек хотел объяснить ей, в чем дело, но она опередила его:

– Ладно, сама скажу тебе. Не знаю, что такого вселенского в этом месте, зато я знаю, что вселенского в этой ночи – она полна вселенской грусти, какую испытываешь от одиночества, или когда сильно болен, или когда у тебя умер кто-то близкий. Или когда ты понял, что у тебя никогда не будет детей. Вся жизнь – это одно сплошное вселенское разочарование, ты не находишь?

– Ты просто прочла буквально название отеля. Вселенная тут ни при чем – просто отелем владеет студия «Юниверсал Пикчерс».

– Кстати, у тебя вовсе не крошечный пенис, Джек, – сказала Мишель Махер. – Та девушка просто хотела тебя побольнее задеть.