Покупая курицу

И даже не столько экономика, сколько вообще геополитика. В старом смысле, с приставкой «гео-». Чтобы ощутить всю романтику жизни гражданина одной страны на территории другой в те времена, представьте, что в стране все товары продаются только за одну официальную валюту (противное карается законом); купить деньги другой страны можно, но для этого, возможно, придётся потратить несколько часов, а то и лично приезжать в «пункт обмена валюты». Более того: при пересечении границ любого территориального объединения (в те времена тождественно слову «государство») вы бы проходили таможню (customs), заполняя документы, указывая «цель визита», а иногда и проходя досмотр вещей, которые везёте с собой. Различные хитроумные правила ограничивали провоз некоторых вещей в багаже. Скажем, в моём семейном архиве хранится видеозапись, где мой пра(5 раз)дедушка упоминает, что пересекая границу Казахстана и России (на автомобиле с бензиновым двигателем, si!), смог провезти только 2 бутылки коньяка на одну персону. То же самое с провозом бумажных денег: не более, скажем, десяти тысяч долларов в кэше (тогда было красивое слово «наличными»).

Вот на последнем хотелось бы застопиться.

Нынешние исследователи утверждают, что одной из самых важных предпосылок для пакта Эмерсона-Палмера, окончательно виртуализировавшего экономику, стал повсеместный отказ от бумажных денег (2040–2060). Мол, только когда компьютеры и мобильные устройства образца начала XXI века позволили «на лету» обсчитывать операции обмена валют, уплаты налогов, контроля товарооборта, начисления зарплат и т. п., то экономика смогла перейти с физического уровня на логический.

Поясню: сейчас, копируя песенку той же Лизы Дунц [хтолыбеть её лампу — прим. ред.] с коммуникатора друга в свой плеер, вы не задумываетесь, где физически будет храниться файл — скорее всего, он будет отправлен на ваш домашний компьютер, или на сервер, который обслуживает вашу домашнюю сеть, сам находясь в Китае, или вы просто получите ссылку на файл, который останется лежать на сайте-сервисе раздачи музыкальных треков. В любом случае, вы знаете, что файл теперь — ваша собственность и по жесту пальца вы сможете его прослушать [да чего её слушать? Лучше смотреть — прим. ред.], где бы он ни хостился.

А если бы у вас не было быстрой устойчивой связи с Сетью? Проделайте эту же операцию с другом в экранированной комнате (космошлюпке старой модели). Выяснится, что обменяться файлом получится, только если он физически будет передаваться с коммуникатора друга на ваш плеер.

Теперь же, когда любое из наручных, карманных и вживлённых устройств по желанию вашему показывает, сколько у вас денег, а конвертация валют и налоги отправляются на любой виртуальный счёт любой страны, нам совершенно естественно предположить, что гражданину страны вовсе не обязательно находится на её территории. И равно наоборот: жителям территории вовсе не обязательно быть гражданами (в экономическом и политическом смысле) этой страны. Оставаясь же гражданами политически, они могут выбрать или образовать свою экономическую модель. Расхаживая по одним и тем же улицам, живя в соседних квартирах, мы можем присутствовать в разных экономических слоях (лэйерах). А все расчёты проведут компьютеры. Покупая курицу у соседа, дядюшки-фермера, гражданина Австрии, ваш файр-фильтр автоматически пересчитает евро в рубли. Налог с продажи курицы австрияка отправится в австрийскую казну, а с вас возьмут пошлину за покупку зарубежной курицы. С учётом количества таких мелких сделок в мире, можно представить себе, сколько подобных операций проводится ежесекундно! Привычное дело — покупка курицы у соседа — сопровождается тысячью финансовых операций, о которых мы и думать забыли. И только самые старшие из наших читателей помнят, как экономика России расслоилась на «Традиционно-либеральный Лэйер» (ТЛ), «Справедливую Коммунистическую Экономику России» (СКЭР) и «Правую Экономическую Зону» (ПЭЗ). Но! Наши далёкие предки с древними компьютерами, хилыми наручными устройствами и жутко неудобными бумажными [и металлическими! — прим. ред.] деньгами таких сделок себе позволить не могли.