Покушение

Судебное следствие включает заслушивание экспертов, оглашение документов и другие процессуальные действия, такие как осмотр места происшествия, сбор новых доказательств. В случае необходимости судебное заседание может быть прервано для сбора новых доказательств. Итальянским законом предусмотрена возможность свободного допроса в качестве свидетелей лиц, обвиняемых в этом же или связанном с ним преступлении, в отношении которых ведется отдельное производство. Процессуальная фигура обвиняемого, который может давать и свидетельские показания, широко используется в итальянском уголовном процессе. Так образовалось категория так называемых раскаявшихся преступников, которые, стремясь добиться снисхождения суда, называют действительных или мнимых соучастников. «Раскаяние» — массовое явление в юридической действительности Италии, и оно часто приводит к роковым ошибкам. Чтобы как-то справиться с растущей организованной преступностью, итальянское правосудие прибегает к использованию «раскаяния», Но на практике это средство направлено против самого правосудия, так как вводит его в заблуждение и заставляет репрессировать лиц, которые не имеют ничего общего с преступлениями, указанными «раскаявшимися» преступниками. Невинных жертв такого судопроизводства не так уж мало.

По окончании судебного следствия начинаются дебаты сторон — обвинительные и защитные речи, реплики. При желании обвиняемый и его защитник могут воспользоваться правом последнего слова и последнего выступления. Заслушав дебаты сторон и последнее слово подсудимого, суд удаляется на тайное совещание для вынесения приговора. Приговор должен быть вынесен теми же судьями, которые участвовали в слушании дела.

С приближением даты открытия «процесса века», как его поспешили окрестить западные журналисты, в соответствии с законодательством страны и установленными процедурами соответствующие органы Италии начали определять состав судебных заседателей по «делу Антонова». С помощью электронно-вычислительной машины была произведена жеребьевка и в высшую инстанцию был представлен список на 50 лиц, из которых следовало избрать шесть судебных заседателей к шесть запасных. Но оказалось, что из 50 только 9 согласились принять участие к судилище по такому необоснованному обвинению. И процедуру пришлось повторить. Трудно оказалось подобрать рядовых граждан, готовых вмешаться в темные дела спецслужб, сфабриковавших антиболгарские обвинения. Ведь «процесс века» в Риме задуман так, как обычно и проводятся в капиталистическом мире подобные фальсифицированные политические процессы. Нормы правосудия нарушаются, самому суду придают характер пропагандистского шоу. А далее, вне зависимости от того, признают ли Антонова виновным или нет, огласке будет предан целый ворох разного рода вымышленных «свидетельств» и «улик». Даже если Антонова и освободят, обывателю все равно постараются вбить в голову: «А болгары-то причастны!» Вот в чем извращение правосудия и смысл затеи с судилищем, продиктованным политическими мотивами.

Известно, что Агджа — единственный свидетель обвинения. В ходе следствия он часто менял показания и был неоднократно уличен во лжи. В судебной практике на этот счет существует традиционное правило: в подобных случаях свидетеля нужно лишить права выступать на суде. Такой свидетель должен рассматриваться, выражаясь профессионально, как юридически «мертвый». Проблема в том, что людям типа Агджи нечего терять, зато они могут многое получить. Агджа знает, что проведет оставшиеся годы жизни в тюрьме, если. А смысл у этого «если» может быть только один — он должен вступить в сделку со следствием, солгать. Во многих западных странах такие случаи встречаются сплошь и рядом. Какой-нибудь садист, кровавый убийца или насильник, которого осудили на пожизненное заключение, вдруг начинает давать «сенсационные показания». Перспектива пожизненного тюремного срока может толкнуть на ложь морально неустойчивого человека. Уголовник-рецидивист, такой как Агджа, оговорит любого, на кого ему укажут пальцем.

В течение целого года у подножия холма Монте Марио, в северовосточной части Рима, у построенного еще в 30-е гг. огромного спортивного комплекса «Форо Италико» царила осадная обстановка. 27 мая 1985 г., в понедельник, в просторном бетонном здании спортивного зала на улице Гладиаторов, превращенном в бункер с бронированными стеклами, начался процесс по так называемому «делу Антонова». Неожиданно для многих в зал, на места для публики были допущены несколько десятков представителей турецких правых организаций, специально приехавших на процесс в Рим из ФРГ.