Покушение

НЕПРАВЫЙ И ДОЛГИЙ СУД

Второй судебный процесс по делу о покушении на главу римско-католической церкви Иоанна Павла II, продолжавшийся с мая 1985 по март 1986 г., не завершился, как известно, вынесением приговора, подтверждающего невиновность оклеветанных болгарских граждан. Факт прискорбный, но не удивительный, если учесть, что так называемое «дело Антонова» эволюционировало в итальянском суде в полном противоречии с основными принципами судопроизводства и даже самого итальянского уголовно-процессуального законодательства.

В ходе следствия по «делу» Антонова и других болгарских граждан был прежде всего нарушен принцип независимости судебных органов, подчиняющихся только закону. Этот принцип не допускает не только прямое вмешательство в работу судебных органов, но и создание условий, затрудняющих формирование у судей беспристрастного мнения. Однако в следствии по «делу Антонова» и других болгарских граждан было допущено и то, и другое. Не кто-нибудь, а именно министр юстиции, министр внутренних дел и министр обороны Италии выразили в ходе следствия уверенность в том, что болгарские граждане участвовали в покушении на жизнь папы. В этом же духе высказались и другие видные государственные и политические деятели Италии. В ходе следствия многие западные средства массовой информации безответственно подхватили и широко распространили клеветнические показания турецкого террориста. Развернулась небывалая по своим масштабам и ожесточенности кампания, целью которой было убедить общественное мнение в виновности болгарских граждан. В этих условиях возможности следственного судьи действовать и принимать независимые решения, исходя только из обстоятельств дела и норм закона, значительно сузились. Однако и сам следственный судья способствовал созданию такого положения. Нарушив свой служебный долг, он не сохранил тайну следствия и облегчил утечку непроверенной информации, которая использовалось для проведения широкой кампании против Болгарии и других социалистических стран.

Грубо был нарушен принцип, согласно которому следственный судья обязан обеспечить обвиняемым широкую и реальную возможность защитить себя от выдвинутого против них обвинения. Прежде всего надо отметить, что абсурдность обвинения, продолжительное содержание под арестом, тенденциозность при ведении следствия и беспрецедентная кампания в мировом масштабе отрицательно отразились на физическом и душевном состоянии Антонова. Находясь в состоянии тяжелой психической депрессии, Антонов не смог своевременно и в полной мере осуществить свое право на личную защиту. Что же касается защитников, они были не в состоянии развернуть защиту в полном объеме из-за некоторых процедурных ограничений на этом этапе процесса.

Важной гарантией обеспечения обвиняемому права на защиту является презумпция невиновности. Нельзя говорить об обеспеченном праве на защиту без точного соблюдения требований, вытекающих из этой презумпции. Это следующие требования: а) обязанность государственного органа считать обвиняемого невиновным до тех пор, пока он не будет признан виновным судом на основании вступившего в силу приговора; б) недопустимость признания виновным обвиняемого, виновность которого не доказана бесспорными фактами; в) недопустимость перекладывания на обвиняемого бремени доказывания на какой бы то ни было стадии процесса и в какой бы то ни было форме. Среди многочисленных нарушений этих требований, допущенных римскими следственными органами, напомним следующие:

— Во-первых, следственный судья и прокурор содействовали формированию у значительной части итальянской общественности и общественности других западных стран убежденности 8 виновности обвиняемого еще задолго до того, как суд имел возможность выразить свое отношение по этому вопросу.

— Во-вторых, основным доводом следственного судьи в подтверждение обвинения являлось, по его мнению, то, что «болгары не имеют железного алиби». Болгарские граждане предоставили достаточно доказательств, подтверждающих их алиби.

А согласно презумпции невиновности следственный судья не должен делать выводов во вред обвиняемому только потому, что он не доказал свое алиби. Вообще на основании того, что обвиняемый не подтвердил бесспорными фактами свои утверждения, нельзя делать выводы о его виновности. Это положение имеет место в любом современном уголовном процессе.

— В-третьих, следственный судья предал суду троих обвиняемых болгар, не основываясь на фактах, неоспоримо доказывающих их виновность.

— В-четвертых, следственный судья отверг предположение защиты о том, что Агджу побудили лжесвидетельствовать, аргументировав это тем, что защита не представила существенных доказательств. Таким образом вразрез с презумпцией невиновности следователь перекладывает на защиту бремя доказывания своих утверждений.