Покушение

Между собой они не переговаривались, но, будто заранее обо всем договорились, делали все быстро и слаженно. Лишь только они управились, вдвоем, с разных сторон, направились к кровати. Я сидела на корточках, прячась за спинкой, держа наготове пистолет. Врать не стану, мне в тот момент стало смертельно страшно. Оба незваных гостя всеми своими повадками напоминали настоящих профессиональных убийц. Даже думали они не о том, что сейчас сделают, а о самых незначительных вещах. У одного, того, что вошел вторым, жал сапог, и он про себя ругал сапожника. Первый собирался после работы пойти в карточный притон и прикидывал, как ему отыграться за вчерашний проигрыш.

Черные люди неслышно к ней приблизились. Кровать, которую мы так поспешно оставили, была вся разворошена нашей недавней возней и сразу, да еще в темноте понять, что в ней никого нет, было мудрено. Теперь, вблизи я разглядела в их руках длинные ножи и сжалась, пытаясь стать невидимой. Картина и впрямь была ужасная, угольно-черные силуэты с тускло поблескивающими клинками!

Они приблизились вплотную, и теперь из-за спинки кровати, я их больше не видела. Однако они сами дали о себе знать, споткнувшись о брошенную возле кровати одежду Воронцова. Кто-то из них в ней запутался, чуть не упал и выругался.

— Тише ты, анафема! — прошептал тот, у которого жал сапог.

— А, какая теперь разница! — сердито ответил второй, и я услышала, как по скомканному одеялу несколько раз чем-то ударили.

Несколько секунд было тихо и, только после этого, раздался удивленный шепот:

— Ее здесь нет!

— Как нет? — прошептал второй. — А где же она?

Я поняла, что ждать больше нельзя и настало время действовать, используя фактор неожиданности.

— Здесь, — сказала я, вскакивая на ноги, и встала так, чтобы они не смогли до меня дотянуться. Теперь мы с ними могли видеть друг друга. Конечно, в темноте рассмотреть детали было нельзя, но я отчетливо видела их кинжалы и они мой пистолет.

Оба гостя застыли перед кроватью, явно, не зная, что предпринять.

— Бросайте оружие, а то буду стрелять, — тихо приказала я, чуть отступая от кровати, чтобы исключить всякую неожиданность с их стороны.

Не знаю, кто из нас больше испугался, я, когда они вошли в комнату, или они теперь, увидев женщину с пистолетом, направленным прямо на них.

— Ты это чего? — дрогнувшим голосом, спросил тот у которого жал сапог. — Ты чего оружием балуешь?

— Бросайте ножи, — повторила я, и навела дуло ему прямо в лоб.

Видеть их лица под масками я не могла, но, судя по мыслям, мои противники уже пришли в себя от неожиданности. Похоже, женщина, даже с пистолетом в руке, их не очень напутала. Напротив, они даже развеселились. Второй, картежник, тот в которого я не целилась, даже решил со мной позабавиться.

— Брось пистолет, дура, — насмешливо приказал он. — Тебе время молиться перед смертью, а не оружием грозить! Но, если ты нас очень хорошо попросишь и постараешься, — договорил он с глумливым намеком, — может быть, мы тебя и помилуем!

Судя по голосу и строю речи, этот человек явно не принадлежал к низам общества. Забавляться с собой я никому позволять не собиралась и переменила цель, навела ствол на него. Однако этим только еще больше раззадорила картежника. Похоже, он принадлежал к любителям острых ощущений, и игра со смертью его забавляла.

— Чур, я буду первым! — весело сказал он товарищу и, отшвырнув ногой путающуюся под ногами одежду Воронцова, и не сводя с меня глаз, пошел в обход кровати.

Думаю, никакая, даже смертельная опасность не смогла бы заставить меня выстрелить в лицо человека. Однако передо мной было не лицо, а черная страшная маска и я, почти не раздумывая, нажала на курок. Пистолет выстрелил, но как-то несерьезно. Хлопок был совсем негромкий, и я решила, что у меня ничего не вышло и теперь мне конец. Картежник был уже в шаге от меня и тянулся к груди рукой с кинжалом. Однако выстрел его все-таки остановил. Он, как-то очень медленно, поднял левую руку к лицу, и начал медленно оседать. Я стояла на месте, как парализованная, не понимая, что происходит.

— Ты это что, б…, сделала?! Ты Семена Даниловича убила? — почему-то обиженно, спросил второй убийца, тот, что был в тесном сапоге и вдруг бросился на меня прямо через кровать.

Я в испуге отпрянула, спасаясь от удара, но он до меня так и не дотянулся, упал лицом на кровать и захрипел, выталкивая изо рта какие-то невнятные проклятия. За ним стоял, как-то вяло, свесив руки, голый Воронцов. А из спины торчал, подрагивая в такт конвульсиям, офицерский палаш. Около минуты мы с Мишей, не сходя с места, смотрели друг на друга и молчали. Потом он спросил меня жалким, виноватым голосом:

— Мы их что, убили?

— Убили, — как эхо повторила я следом за ним. — Господи, что же теперь будет!

— Но ведь они первыми начали, — подумав, сказал он. — Мы же их сюда не звали, они сами пришли!