Покушение на Россию

Другое дело — эти акулы коррупции, гнездящиеся на вершине пирамиды. Для них зло — основа и необходимое условие их бытия. Они — творцы коррупции, они не только ею питаются, но и дышат. Они даже вынуждены заражать ею людей и общество, как торговец наркотиками соблазном и силой приучает к ним подростков. Они — безжалостные, смертельные враги народа. Они и враги государства, независимо от цвета его флага, они кормятся его кровью и мозгом, превращают в труху.

Как же возник у нас такой государственный строй, под оболочкой которого копошатся пожирающие его черви? Этот процесс еще ждет своего историка, а нам, свидетелям, надо вести летопись. Мы часто говорим: «коррумпированная номенклатура». Мол, она совершила этот переворот. Если вникнешь, то видно, что это не совсем так, дело гораздо хуже. Да, часть номенклатуры была коррумпирована, растлена властью, но в любом государстве есть такая часть. Захватить штурвал власти в России (СССР) она смогла, только войдя в уникальный по своему составу союз — с преступным миром, с элитой либеральной интеллигенции и с врагами СССР в «холодной войне». Каждый из этих союзников был необходим для их общей победы, каждый получил свою долю при разграблении России. Все они теперь повязаны общим преступлением. Символической фигурой, которая как будто воплотила в себе одной всех этих союзников, был Горбачев. Но при нем поднялась наверх целая каста «идеологов коррупции», от м.н.с. Заславского до декана из МГУ Г.Попова.

Именно политики задали новые стандарты и новый тип коррупции. Вот маленький, но красноречивый изощренный случай «первоначального накопления». Весной 1992 г. МВД и прокуратура еще пытались робко остановить вал мздоимства и на какой-то правительственной даче собрали экспертов для обсуждения проблемы. Я попал в число экспертов. Остальные были криминалистами, следователями по особо важным делам. Но кроме того пригласили как «экспертов» и нескольких предпринимателей из числа чиновников, составивших свой капитал путем коррупции — для обмена опытом.

Это было единственное в своем роде совещание. Разбирались действия такого «предпринимателя», он давал пояснения, а за столом сидели следователи, перед которыми лежали целые тома документов по данному делу. Тома эти были готовы для возбуждения уголовных дел и даже для передачи в суд, но дела были заморожены по «неизвестным» причинам и служили учебным материалом. Однако когда «предприниматели» выслушивали вопросы юристов и видели вынимаемые из папок документы, с ними не раз случалась истерика, прямо за столом совещания.

Вот какое «предприятие» состряпали, например, чиновники из Октябрьского райисполкома Москвы. Они приватизировали архив райисполкома. Надо сказать, что Октябрьский р-н Москвы равен крупному европейскому городу. Ежедневно архив выдавал целый поток документов, справок и копий, необходимых учреждениям и предприятиям района, прежде всего, самому райисполкому. Но теперь за каждую справку и копию «владельцы» архива стали брать деньги. Причем деньги немалые — поскольку они были абсолютно монопольными собственниками документов, попробуй не заплати. Перед нами сидел этот собственник по фамилии, если не ошибаюсь, Фейгман, и было страшно, что от спокойных вопросов следователей с ним случится кондрашка. Дело было настолько нелепое и очевидно преступное, что трудно было поверить. Страшно то, что оно было маленьким, но совершенно типичным. В нем отразилась суть всей нашей приватизации «по Чубайсу», она репетировалась на таких маленьких делах.

За год до этого я и сам руководил группой специалистов, которой премьер-министр В.Павлов поручил экспертизу проекта Закона о приватизации промышленных предприятий. Это был проект крупнейшей в истории человечества аферы, моментального присвоения узким слоем чиновников и преступных дельцов собственности второй промышленной державы мира. Я делал доклад в Комитете по экономической реформе Верховного Совета СССР перед идеологами приватизации и помощниками Горбачева. Все эти академики и партийные боссы были очень похожи на того Фейгмана, только не было там следователей по особо важным делам — и они смеялись мне в лицо.

Мы помним, что было потом — лучшие заводы отдавались березовским и бендукидзе за сотую или тысячную долю их реальной цены. Какая доля шла при этом в карман чиновников Чубайса, мы вряд ли узнаем. Документы, скорее всего, сожжены, следователи уволены. Что-то, наверное, знает Березовский — потому и может так нагло шантажировать государство и изгаляться с телеэкрана. Наверняка много знают союзники из ЦРУ — потому-то на Западе уже начата шумная кампания, доказывающая, что вывезенные российскими олигархами деньги «грязные», что они связаны с коррупцией и должны быть арестованы по месту их пребывания.