Покушение на Тесея

— Наш первый кормчий — Феак, — представил Тесей, и Феак поклонился царю и наследнику престола.

Это был знаменитый кормчий. Имя его мало кто знал, а называли по имени славного племени феаков, из которого выходили лучшие кормчие. Горбуна же называли Навсифоем.

— Отплываем на рассвете, — сказал Феак. — Гребцов для корабля отбирал я сам. Это лучшие воины Афин.

— Я помогал Феаку и подтверждаю это, — сказал Тесей.

Навсифой говорить ничего не стал. Он глазел на красавиц, словно сатир. Впрочем, он настолько был похож на сатира, что Кора украдкой поглядела на его ноги. Но на ногах кормчего были самые обычные сандалии.

…Они покидали Аттику ранним утром, когда легкий туман еще плыл тонкой пленкой над морем, небо казалось розовым, все приметы были благоприятны, родители доплакивали последние слезы, а царь Эгей стоял рядом с сыном, держа его за руку, как маленького мальчика. Тесей тоже волновался и поправлял несуществующую дужку очков на переносице.

Судно было большим, тридцативесельным, и на веслах сидели славные афинские воины. Феак, стоявший у кормового весла, приказал поднять парус, чтобы в последний раз проверить снасти.

Парус захлопал под легким ветром, разматываясь и вползая на мачту. Навсифой метался вдоль него, следя, чтобы он поднимался ровно.

Парус был черным. Кора не знала этого и удивилась. Рыдания на берегу, усеянном народом, утроились. —Почему так? — спросила Кора. — Корабль, увозящий наши жертвы на Крит, всегда уходит под .черным парусом, — ответила пухленькая очаровательная Перибея.

— Где белый парус? — спросил Эгей. Кора удивилась, услышав, как он произнес эту странную фразу.

— Вон он лежит, сложенный на дне, на нем будут отдыхать девушки, — ответил Тесей.

— Слышала? — спросила Кору Перибея. — На этот раз мы возьмем с собой второй парус, белый. — Зачем? — спросила Кора. Перибея была рада ответить:

— Мы поднимем его, если все удастся, как мы того желаем. Если мы вернемся живыми!

— Хвала Тесею, — произнесла Кора. — Из тебя может выйти государственный деятель, понимающий смысл исторической детали.

— Вы что-то сказали? — спросила Перибея. Подобно остальным девицам, она относилась к Коре с почтением. Не только потому, что Кора была старше и превосходила прочих девиц ростом, а скорее подозревая, что Кора — богиня Персефона инкогнито. Это бывает с богинями. Если она решила отправиться на корабле Тесея, это только принесет удачу. Даже дурная по специальности богиня остается полезной богиней, если попала к тебе в союзницы. Девушки полагали, что у Коры с Тесеем начинается роман, но кто из них жертва, а кто охотник оставалось тайной.

Тесей крикнул, чтобы все грузились на корабль, и началась последняя суматоха, которая продолжалась еще часа полтора, прежде чем корабль выбрал каменный якорь и гребцы дружно взмахнули гибкими веслами.

Путешествие до Крита прошло, в общем, благополучно, если не считать шторма, налетевшего в первый же день и сильно напугавшего девушек, которые никогда еще не бывали в море. Аппетит пропал, девушки сидели зеленые, как сирены, и готовы были покончить с собой, только чтобы прекратить эти муки.

К их счастью, кормчий Феак вспомнил, что, отправляясь в путь в спешке, девицы забыли принести жертвы на алтарь Аполлона.

Кормчий тут же направил корабль к берегу и умудрился проскочить на высокой волне в небольшую тихую бухту. Там все вылезли из корабля, воскурили жертвенный треножник, принесли небольшие, но искренние жертвы, и тотчас же небо прояснилось, волны улеглись, и можно было продолжать путь дальше, что и удалось сделать с опозданием на три часа, потому что Феребея и Эрибея убежали в лес собирать грецкие орехи с двумя гребцами.

Тут Кора впервые усомнилась в том, что принц Густав совершенно не помнит о своей прошлой жизни.

— Какое счастье, — сказал он себе под нос, стоя на прибрежной гальке и шаря глазами по кустам, откуда должны были появиться загулявшие жертвы Минотавра, — какое счастье, что проблема девичьей невинности здесь не играет еще решающей роли.

Он обернулся, увидел, что неподалеку стоит Кора, которая могла услышать эти слова, и, смутившись, быстро пошел к кораблю.

Феак долго ворчал на гребцов, потому что до темноты оставлялось уже недолго, и обычно на ночь корабли приставали к берегу. Но опытный кормчий после краткого совещания с Навсифоем ушел в открытое море и, хотя корабль покачивало и было весьма прохладно, повел прямо к Криту. Ровный сильный ветер дул в парус, казавшийся черной квадратной дырой в звездном небе; тихо и слаженно пели гребцы, помогая себе песней. Потом по приказу Феака стали сушить весла и улеглись спать.

Коре не спалось. Она сидела на носу корабля и смотрела, как синяя в свете звезд пена взмывает валиками у заостренного выгнутого носа корабля, а в воде отражается Луна и наиболее яркие звезды. Тесей подошел к ней.

— Иди спать, богиня, — сказал он. — Завтра будут красные глаза. — Богини никогда не спят.

— Странно, — сказал Тесей. — Зачем ты притворяешься, что мало знаешь?

— Зато я знаю, что Тесея надо беречь, потому что у него есть злые враги.