Покушение на убийство

Дэмпси пересмотрел вырезки свежим взглядом. Репортаж за репортажем. Одно и то же имя фигурировало в каждой статье, которая не имела прямого отношения к терроризму. Дэмпси наконец-то увидел узор. Выборка Макгейла касалась терактов и Нила Матьюсона. Не потому, что он был одержим двумя разными предметами, а потому, что рассматривал их как единое целое, внутренне и неразрывно связанное. Осознание этого как громом поразило Дэмпси.

Разведка ошиблась. Полученные перед мероприятием угрозы были неверны. Принятие ИРА ответственности за совершенное — фикцией.

Кем бы ни был Стэнтон, он стоял не за неудачной попыткой покушения на Говарда Томпсона. Нет. Стэнтон стоял за абсолютно успешным убийством сэра Нила Матьюсона.

И Дэмпси собирался выяснить почему.

Пятьдесят девять

Джошуа сидел один за маленьким столиком в баре отеля «Европа». Перед ним стояла нетронутая тарелочка с жаренными в меду орехами. В руке он сжимал большую порцию самого дорогого из имевшихся тут виски.

Как всегда бдительный, Джошуа не давал своим глазам ни секунды отдыха. Изучал обстановку. Оценивал других посетителей. Его превосходные умения не требовались, чтобы определить, кем те были. В основном это были постояльцы, остановившиеся тут по делам. Мужчины и женщины, чья жизнь не интересовала Джошуа. Парочка других не подпадали под эту категорию. Их он изучал немного дольше (секунду или две), однако быстро убедился, что ему ничего не угрожает, и только после этого сел. Постоянная бдительность была привычкой, которую нелегко побороть.

— Ждешь кого-нибудь, милый?

Джошуа посмотрел вверх, на высокую женщину, стоящую в нескольких шагах. Она подошла с другой стороны бара, и Джошуа с ходу определил ее намерения. Задания по всему миру часто сталкивали его с женщинами ее профессии. Он был знаком с отличительными чертами.

Джошуа примерял в своей жизни много ролей. Среди прочего — мужа с двадцатипятилетним стажем и отца мальчика, которому исполнился двадцать один год. За все это время он частенько поддавался чарам этих женщин. Это были бессмысленные развлечения, чтобы заполнить пустые часы, и одно из многих его сожалений.

— Не интересует.

Слова положили конец ее попыткам. Она открыла рот, чтобы ответить, но передумала, развернулась и вышла из бара. Наверное, слишком много отказов для одного вечера.

Джошуа откинулся на спинку стула, допил остатки виски и подал сигнал бармену, чтобы тот принес новую порцию. Пока он ждал, его мысли вернулись к теме, которая занимала его с момента прибытия в Белфаст. К семье.

Джошуа был реалистом. Он знал, что не был хорошим мужем или отцом. Но он был хорошим добытчиком. Великолепный дом. Жена, которая ни в чем не нуждалась. Сын, который окончил двухгодичную программу в одном из университетов Лиги Плюща без долгов по оплате. Джошуа исполнил свой долг кормильца, но знал, что этого было недостаточно. Во многих других вещах он потерпел неудачу.

Работа, за которую так хорошо платили, требовала его частого отсутствия. По крайней мере две трети года Джошуа находился за тысячи миль от дома, поддерживая минимальную связь по телефону или — в последнее время — по скайпу.

Джошуа всегда говорил себе, что это хорошо для семьи. Что он обеспечивал финансовую стабильность. Но ни разу он не поверил в собственную ложь. Деньги были приятным бонусом, но не движущей силой. Джошуа делал то, что делал, потому что любил это. Любил острые ощущения от охоты. Восторг от убийства. Джошуа любил свою работу и любил быть лучшим. Ради этого он и оставлял семью.

Его мысли прервал бармен, который поставил перед ним третий стакан за вечер. Рядом лежал кожаный бумажник, с бумажным счетом внутри. Джошуа написал, чтобы напиток включили в его счет за номер, постучал по стакану указательным пальцем с каждой из сторон света и сделал глоток коричневого ирландского напитка.

Он вернулся к размышлениям о своем положении.

Его безнадежность была бы забавной, если бы не была смертельно опасной. В течение многих лет он был призраком. Слухом. Никогда не было даже намека, что смерть, которую он сеял по всему миру, постучится к нему в дверь. Но теперь это случилось. Теперь жизнь Джошуа и его семьи была под угрозой, исходившей от человека, способного довести эту угрозу до конца.

Джошуа осушил стакан одним глотком. Он встал и вышел из бара. Пройдя через вестибюль, он шагнул в холодный вечерний воздух Белфаста и закурил сигарету, которую нельзя было зажигать внутри.

Всего несколько секунд прошло, прежде чем мобильный телефон в кармане его брюк начал вибрировать, словно по команде. Джошуа достал его и поднес к уху.

— У нас проблема. — Голос Стэнтона, как всегда, был замаскирован, но Джошуа сумел различить в нем неуверенность. Уязвимость. Джошуа нравилось это слышать. — Вы были правы насчет Майкла Дэвлина. Он не так прост, как казалось.

— Рассказывайте. — Джошуа ничем не выдал удовлетворения, которое он испытал от своей правоты.