Покушение на власть: субъект власти

Еще через полгода произошли августовские события. Однако последняя попытка высших чиновников Советского Союза спасти собственную страну не увенчалась успехом. Тогда никто не понял, что это было не торжество демократии, а настоящий переворот. Ровно через четыре месяца страна перестала существовать, когда три республиканских лидера, так и не сообразивших, что именно произошло, развалили страну, история которой насчитывала тысячи лет.

Гейтлер не сдал Риту ни когда сбежал из Германии, опасаясь ареста, ни когда передавал свою агентуру советским разведчикам, ни позже, когда вернулся на родину и его посадили в тюрьму. Он заставил себя забыть о ее существовании, не помнить о женщине, оставшейся в Мюнхене. Так прошло много лет. Глядя теперь на нее, он видел возрастные изменения, которые невозможно было скрыть никаким макияжем. Ей было уже сорок семь лет. Однако она сохранила все ту же подтянутую, моложавую фигуру. Интересно, что она думает про него? Он в шестьдесят два выглядел гораздо старше своих лет. Сказались разочарования последних лет, заключение в тюрьме, смерть жены, одиночество. Сказались все эти годы бесцельной жизни, когда он прятался, словно загнанный зверь, опасаясь быть узнанным.

— Я изменился, — горько сказал он, — сейчас перед тобой настоящий старик, Рита. Мне уже шестьдесят два.

— Я помню, сколько тебе лет, — отозвалась она, — ты неплохо сохранился.

— Спасибо, — усмехнулся он, — буду считать твои слова комплиментом. Ты уже не работаешь с дипломатами?

— Нет. Ушла три года назад. Я решила, что достаточно времени отдала моей стране и нашему Министерству иностранных дел. Я пришла туда еще при Геншере. Все эти годы я ждала, когда обо мне вспомнят. Но ты не появлялся и никто не приходил ко мне от тебя. Много лет подряд, Гельмут. Сначала я ждала, очень ждала. После объединения Германии я начала бояться. Каждый день передавали о все новых и новых разоблаченных бывших агентах Восточной Германии. Я каждую минуту ждала, когда за мной придут, чтобы меня арестовать.

Потом немного успокоилась. Начала ждать связных. Но не было никого. Ни из контрразведки, ни бывших «товарищей» по борьбе. И тогда я поняла, что ты решил не подставлять меня, уничтожив все документы, связанные с моей работой. Я поняла, что ты сделал это ради меня. И тогда я осознала, что мне не стоит оставаться в МИДе. Все, что было можно, я уже сделала. К тому же я не знала, что именно произошло с тобой.

Поэтому и ушла. Сейчас я работаю в фирме, являющейся дочерней компанией «Дойче телеком». Руковожу отделом по связям с прессой. Живу в том же самом доме, который ты знаешь. Но уже одна. Моя старшая сестра давно вышла замуж и переехала в Новую Зеландию. Хорошо, что ты сам мне позвонил, иначе я не поверила бы, что ты жив. Но ты обговорил нашу встречу столькими предосторожностями, заставил звонить тебе из другого города, приехать в Москву, ждать тебя в метро. Я много раз бывала в Москве и хорошо знаю этот город, но почему ты снова оказался здесь? Что вообще происходит, Гельмут? И зачем ты вспомнил меня спустя столько лет? Неужели моя работа снова кому-то интересна? Или ты считаешь, что сведения о работе операторов нашей компании могут заинтересовать российскую разведку?

Он невесело усмехнулся. Положил руку на ее ладонь.

— Я так рад тебя видеть, — выдохнул он, — очень рад. Скажи, какая у тебя зарплата?

Она нахмурилась. Затем улыбнулась.

— Это у русских принято спрашивать о зарплате, — напомнила Рита, — мы не ведем подобных разговоров.

— Сколько? — настаивал Гейтлер.

— Больше пяти тысяч евро, — ответила она.

— Сколько ты получаешь без налогов?

— Больше трех с половиной тысяч евро. Почему ты спрашиваешь?

— В год получается сорок — сорок пять тысяч евро?

— С бонусами больше шестидесяти, — ревниво произнесла она.

— Шестьдесят, — задумчиво подвел итог Гейтлер. — Значит, если проработаешь еще лет двадцать, то получится миллион двести тысяч евро. А если сорок, то два с половиной миллиона. Верно?

— Нужно еще прожить сорок лет, — улыбнулась она.

Он убрал руку.

— Я хочу сделать тебе предложение, — начал он.

Она усмехнулась.

— Точно такими же словами ты начинал мою вербовку много лет назад. Или ты решил повториться?

— Я хочу сделать вам предложение, мисс Хайден, — сказал Гейтлер, переходя на немецкий, — и мне очень важно получить ваш искренний ответ.

— Ты решил меня разыграть? — спросила она тоже по-немецки.

— Я предлагаю тебе сотрудничество, — пояснил он, — и гарантирую тебе заработную плату на сорок лет вперед. Для этого ты должна уволиться из твоей компании и переехать в Москву.

— Хорошая шутка, — улыбнулась она, — но это невозможно. На какие деньги я буду здесь жить? У меня нет квартиры, нет денег, чтобы жить в отеле. Я заплатила сегодня за проживание в «Мэрриоте» около трехсот евро. Больше нескольких дней я не смогу здесь оставаться.

Он глянул на студенток, сидящих в углу. Затем достал конверт, положил его на столик.