Покушения и инсценировки: От Ленина до Ельцина

Сенсационное интервью Полторанина «Унита» опубликовала девятого января. А двенадцатого его перепечатала «Российская газета». Тогдашний официальный орган парламента сопроводил перепечатку своим комментарием: «Ну что тут скажешь?.. Очевидно, Михаил Никифорович, давая это интервью, находился в том же состоянии, в каком пребывала посленовогодняя Москва…»

Много шума было и вокруг опубликованной в марте 1994 года в «Общей газете» так называемой «Версии номер один». Генеральная прокуратура России по указанию тогдашнего и, о, генерального прокурора Алексея Ильюшенко даже начала проверку изложенных в статье сведений о «группе государственных деятелей, которая намерена осуществить попытку отстранения Бориса Ельцина от власти».

Главную роль в путче должен был якобы сыграть вицепремьер Олег Сосковец. Однако он не замедлил сделать заявление о своей непричастности к якобы готовящемуся перевороту. Московский мэр Лужков, чье имя тоже фигурировало в «Версии», счел необходимым дать пространные объяснения по телевидению. Всех переплюнул премьер Черномырдин, бросивший в Москве буксовавшие переговоры с Международным валютным фондом и срочно навестивший отдыхавшего президента в Сочи, где заверил его в своем исключительном почтении.

Контрразведке не пришлось долго искать автора «Версии номер один», который сначала в «Общей газете», а затем и в «Комсомольской правде» рассказал о кознях номенклатурных реваншистов за спиной президента России. Автор сам явился в редакцию «Общей газеты» и оказался… членом ее редсовета Глебом Павловским.

По словам сочинителя-одиночки, опубликованное является рабочим текстом, принадлежавшим ему лично, и представляет рутинную производственную справкукомпиляцию открытых данных, а жужжание всегдашних слов о «заговоре» связано с упорхнувшей от него черновой бумагой, помеченной «Версия номер один».

В тот день, когда Павловский шокировал прогорбачевскую «Общую газету» своим явлением народу с повинной, помощник президента по национальной безопасности Юрий Батурин торжественно заявил:

— Делается все, что надо: спецслужбы, правоохранительные органы занимаются поиском анонима. После того как он будет найден, можно будет ставить вопрос о возбуждении уголовного дела с обвинением в совершении тяжкого государственного преступления.

А в день, когда вышел номер «Общей газеты» с объяснениями Павловского, директор Федеральной службы контрразведки Сергей Степашин уведомил общественность, что созданной ФСК совместно с прокуратурой небольшой группе удалось выявить конкретные персоналии. По его словам, злоумышленников установлено уже четверо.

Кабинетно-политологическая версия «переворота» была воспринята настолько всерьез и без сомнений, что даже Ельцин, осведомленный об успехах своих спецслужб, не стал высмеивать незадачливого аналитика, а сурово предостерег всех, что он хорошо проинформирован о желании некоторых политических кругов искусственно дестабилизировать обстановку в стране, «а если назвать вещи своими именами, любой ценой свалить президента».

После всполошившей первой «версии» появилась вторая и третья. «Как сообщили источники, близкие к информированным…» И далее — по канону. Сюжет — бродячий: грядет государственный переворот.

Финал этих историй, как правило, во всех случаях один: сенсационная информация оказывалась обыкновенной мистификацией. И пекутся эти сенсации по одному шаблону — в их основе некая аналитическая записка, отсутствие авторов и ссылок на то, как сей труд попал в газеты, копирование стиля политологических разработок, имеющих хождение в коридорах Кремля, Старой площади и Белого дома.

Каждый получает свое. Журналисты — работу, политики — допинг, общество — чтиво.

Даже самое заурядное криминальное происшествие экстраполируется на высшие политические сферы. В начале апреля 1996 года неизвестный в маске, подъехавший на грузовике «ГАЗ-66» к дому 10/1 по Осеннему бульвару, произвел три выстрела из снайперской винтовки с оптическим прицелом. С кем он сводил счеты, неизвестно.

Но Осенний бульвар — это Крылатское, где расположен престижный дом, в котором живет Ельцин. Если киллер там стрелял, то не в президента ли? Целый день радио держало слушателей в напряжении, передавая сообщение о найденной винтовке, брошенной преступником, двух гильзах калибра 7,62, шапке, маске и перчатках. Стрелявший якобы скрылся на «Жигулях».

Увы, снова ложная тревога. Выстрелы на Осеннем бульваре гремели не у дома Ельцина, как, задыхаясь от волнения, сообщали ведущие радиоканалов, а на довольно приличном расстоянии, в квартале, который не входит в зону ответственности службы безопасности президента.

Снова Ярославль. Четвертого ноября 1995 года на трибуну межрегиональной конференции чеченских диаспор поднимается некий гражданин и заявляет, что он представитель «Совета подпольных освободительных сил России».

Названия этой организации никто в зале до того не слышал. Чем она занимается — тоже. Оратор снисходительно просвещает публику: