Покушения и инсценировки: От Ленина до Ельцина

К этому времени уже арестовали за антисоветскую сионистскую пропаганду целый ряд хорошо известных врачей-евреев. Самый, пожалуй, знаменитый из них, специалист с мировым именем Этингер трагически погиб во время допроса. Это случилось еще до ареста Абакумова. Рюмин обвинил Абакумова в том, что именно он несет ответственность за смерть Этингера, так как специально поместил его в холодную камеру в Лефортовской тюрьме с целью убрать одного из участников «заговора врачей» и тем самым помешать ему выдать других заговорщиковсионистов. Для придания этим обвинениям большей убедительности на свет было извлечено из архива письмо Тимашук.

Абакумов, более опытный в подобных интригах, чем Рюмин, опасался чрезмерно раздувать «сионистский заговор», прибегая к слишком явным фальсификациям. Он предвидел, что Сталин может потребовать реальных улик в этой весьма рискованной провокационной игре. Кроме того, Абакумов прекрасно знал, что в делах, где инициатива принадлежала высшему руководству, не полагалось проявлять своей собственной. Некоторые из арестованных медиков были лечащими врачами Сталина. Многих из них с членами Политбюро связывали не только профессиональные, но и доверительные отношения.

Учитывая все обстоятельства, Абакумов не горел желанием расширять рамки дела Еврейского антифашистского комитета до уровня мирового заговора. Он знал, что такие обвинения наверняка вызовут напряженность в верхах, особенно у Ворошилова и Молотова, женатых на еврейках, и Кагановича, который сам был евреем. Осторожность, проявленная Абакумовым, сыграла в его судьбе роковую роль.

(Архив газеты «Новости разведки и контрразведки»)

Глава 7 СМЕРТОНОСНЫЙ КОМ ГРЯЗИ

Вокруг посягательств на жизнь этого человека накручено столько былей и небылиц, что порой трудно отличить подлинные факты от легенд. И все же попытаемся. Действительно ли на Сталина не было покушений и все разговоры о них — плод его исключительной подозрительности и недоверия?

ПЕШЕЕ ХОЖДЕНИЕ — ПРЕКРАТИТЬ!

Нынешний молодой читатель, немало наслышанный о бесчисленной охране Сталина, о его сверхподозрителъности и ультрабдительности, будет, наверное, в немалой степени удивлен, когда узнает о малоизвестном факте: до начала тридцатых годов Сталин без всякой охраны пешком ходил по улицам Москвы. Об этом невероятном поведении отца свидетельствует его дочь Светлана в своих воспоминаниях о детских годах в Кремле.

Об охране вождя в конце двадцатых годов яркое представление дает Григорий Беседовский, советский дипломат-невозвращенец. Перед назначением в Париж его принял Сталин.

Дело происходило в октябре 1927 года. В этот момент, вспоминает Беседовский, когда борьба с оппозицией достигла чрезвычайной остроты, были крайне усилены меры по личной охране Сталина: в распоряжении ОГПУ имелись сведения, что возможно покушение на Сталина со стороны оппозиционеров. Поэтому попасть к вождю можно было, лишь пройдя через тщательно организованный контроль.

Что он собой представлял? Беседовский подробно описывает процедуру «тщательно организованного контроля».

Посетителю пришлось оставить свой дипломатический паспорт внизу, в помещении комендатуры, где ему дали пропуск, после чего при входе в здание ЦК дежурный чиновник кремлевской охраны подверг его внимательному расспросу и довольно долгому разглядыванию.

— Я чувствовал, что ему очень хотелось попросить меня открыть мой портфель, — вспоминает Беседовский, — но он не решился, очевидно, предъявить такое требование, а на предложенные мне несколько вопросов я ответил в сухом тоне и попросил не задерживать меня по пустякам.

Ему даже не предложили открыть портфель, в котором могло быть все, что угодно, — револьвер, бомба, граната, кинжал. Сравните с нынешней практикой пропуска в государственные учреждения!

Что касается пешего хождения вождя по улицам Москвы, то оно было прекращено решением Политбюро 18 ноября 1931 года. В архиве высшего коллегиального органа партии, перешедшего по принадлежности президенту Российской Федерации, хранится документ, проливающий свет на обстоятельства, в силу которых Совнарком и Политбюро вынуждены были принять дополнительные меры по обеспечению безопасности руководителя страны.

«Членам ПБ. Пешее хождение т. Сталина по Москве надо прекратить» — такую резолюцию начертал В. Молотов на записке ОГПУ за N 40919 от 18 ноября 1931 года. Ниже стоят подписи Л. Кагановича, М. Калинина, В. Куйбышева и А. Рыкова.

Записка, а перед нами подлинник, была адресована Сталину. Подписал ее заместитель председателя ОГПУ И. Акулов.

Один из руководителей секретного политического ведомства информировал секретаря ЦК ВКП(б) Сталина о том, что Лубянка некоторое время назад получила из заслуживающих доверия источников достоверные сведения о скором прибытии в Москву некоего лица, направленного на нашу территорию английской разведкой. Данное лицо явится для установления связи и передачи конфиденциальных поручений.