Пол и характер

Подобно тому, как не бывает изолированных ощущений, а всегда только целый комплекс ощущений, широкое зрительное поле, подобно объекту, противопоставленному какому-нибудь определенному субьекту, подобно миру нашего я, откуда исходит то один, то другой предмет с большей или меньшей отчетливостью. Подобно тому, как не могут ассоциироваться одни «представления», а только отдельные моменты жизни различные состояния нашего сознания, взятые из прошлого (каждое из них при этом обладает фиксационной точкой в поле зрения), так и в каждое мгновение психической жизни вложен весь человек и только в разное время падает ударение на различные пункты его существа. Это всегда проявляющееся в психологическом состоянии каждого момента бытие и составляет объект характерологии. Последняя образует, таким образом, необходимое дополнение к современной эмпирической психологии, находящейся в удивительном противоречии со своим названием и рассматривающей до сих пор исключительно смену в области ощущений и пестроту мира, пренебрегая богатством человеческом я. Здесь характерология, как учение о целом, являющимся результатом соединения субъекта с объектом (оба они могут быть изолированы только абстрактно), оказало бы плодотворное воздействие на всеобщую психологию. Так, многие спорные вопросы психологии, быть может, ее принципиальные проблемы, может решить только характерологическое исследование, так как оно укажет, почему один упорно защищает одно, другой – другое мнение. Оно выяснит, почему люди не могут сойтись, говоря на одну и ту же тему: потому, что они имеют различные взгляды на одно и то же событие или одинаковый психический процесс на том основании, что эти явления получают у каждого индивидуальную окраску, отпечаток его характера. Психологическое учение о различиях делает, таким образом, возможным единение в области общей психологии.

Формальное «я» было бы последней проблемой динамической психологии, а материальное «я» проблемой психологии статистической. Между тем ведь и до сих пор сомневаются, существует ли вообще характер по крайней мере, последовательный позитивизм в смысле Юма, Маха и Авенариуса должен его отрицать. Легко понять, почему до сих пор нет характерологии, как учения об определенном характере.

Самый большой вред принесло характерологии соединение ее с учением о душе. Если характерология была исторически соединена с судьбою понятия «я», то это еще не дает права связывать ее с этой последней по существу. Абсолютный скептик ничем, разве только словом, не отличается от абсолютного догматика. Тот, кто стоит на точке зрения абсолютного феноменализма и полагает, что последний вообще снимает с него всю тяжесть доказательств, необходимых только для других точек зрения, тот без дальнейших рассуждений отклонит существование бытия, установленного характерологией и вовсе не совпадающего с какой-нибудь метафизической сущностью.

У характерологии имеются два опаснейших врага. Первый принимает характер, как нечто данное и отрицает, что наука могла бы справиться с ним так же, как это делает художественное изображение. Другой видит единственную действительность только в ощущениях. реальность и ощущения для него одно и то же. Ощущение является для него тем камнем, на котором построен и мир, и человеческое «я», но для последнего не существует никакого характера. Что делать характерологии, науке о характере?. «De individuo nulla scientia», «indivuum est ineffbile» – вот что слышится ей с той стороны, где придерживаются индивидуума, а с другой, где целиком предаются науке, где не спасли даже себе «искусства, как органа жизнепонимания», она должна услышать что наука ничего не знает о характере. Среди такого перекрестного огня приходится устанавливать характерологию. Кто не боится, что она разделит судьбу своих сестер и останется вечно невыполненным обетом, как физиономика, таким же гадательным искусством, как графология?

На эти вопросы я попытаюсь ответить в следующих главах. Бытие, устанавливаемое характерологией, предстоит исследовать в его простом или многообразном значении. Почему этот вопрос так тесно связан с вопросом о психическом различии полов, выяснится только из конечных результатов моей работы.

Глава II. Мужская и женская сексуальность

Под психологией вообще нужно понимать психологию психологов, а последние все, без, исключения – мужчины: с тех пор, как люди пишут историю, не слышно было ни об одном психологе-женщине. На этом основании психология женщины образует главу, относящуюся к общей психологии так же, как психология ребенка. Так как психологию пишет мужчина и вполне последовательно имея при этом в виду, главным образом, мужчину, хотя вряд ли сознательно, то всеобщая психология стала психологией «мужчин», а проблема психологии полов выплывает на поверхность только с мыслью о психологии женщины. Кант сказал: «В антропологии женские особенности должны быть больше предметом философского исследования, чем мужские». Психология полов всегда покрывается психологией Ж.