Пол и костюм. Эволюция современной одежды

Швейные ателье для мужчин обеспечивали наряду с готовым продуктом и все материалы для его изготовления; то и другое долго казалось неразделимым. Мужчины не размышляли дома над журналами мод, не спешили потом в магазины тканей — один, другой, третий, — не изучали материи и нити, не подбирали в других магазинах подкладку подходящего оттенка, не сравнивали толщину отделочной тесьмы или размеры пуговиц. Им нужно было всего-навсего пойти к портному и заказать костюм. Дизайн костюма подразумевал всего лишь один из вариантов уже имевшейся формы; зачастую это означало просто другую ткань или другую отделку, предложенную самим портным. А дальше уже ателье брало в свои руки весь процесс, от начала до конца.

Ворт, за которым стояли английские портняжные традиции, усвоил из них простую идею линии одежды для потенциальных клиенток из тканей и отделочных материалов, имевшихся в его собственном магазине. Таким образом он стал первым настоящим «дизайнером», который создает группу завершенных композиций исключительно посредством собственного воображения. Ворт обладал воображением художника, создающего произведение искусства, — воображением, охватывающим все аспекты того, как его композиции будут выглядеть. Клиентке остается лишь выбрать, какой именно из фантазий модельера она пожелает стать.

С тех самых пор мужчина-дизайнер одежды пользуется у женщин огромным престижем. Этот престиж основан на достижениях тех, кто сделал женщин привлекательнее как в глазах мужчин, так и в их собственных глазах, а не просто фокусировался на собственных изобретениях. Дизайнер-мужчина, казалось, создал саму женщину, сделал ее такой, какой она была в своих заветных мечтах. Наибольший восторг и обожание вызывают те дизайнеры, которые создают готовую одежду для многих женщин, способную выявить уникальное очарование каждой покупательницы.

Очевидно, что, когда женские наряды создавались при посредстве портних, ни одна из них и мечтать не могла о высокой репутации, какую приобрели кутюрье-мужчины. Неудачное сотрудничество своенравной клиентки и покорной или бесталанной портнихи иногда вело к уродству и дисгармонии, чего не могло произойти с мужчинами, которым шили хорошие портные. Модницы порой выглядели смехотворно, модники — никогда. При огромном богатстве возможностей трудно сделать визуальный выбор без наметанного глаза и уверенного руководства, внешнего или внутреннего. Женщин такая широта возможностей порой подводит — тогда и сейчас.

Но если волевой, самостоятельно мыслящий мужчина-дизайнер, обладающий глазом художника и рукой опытного портного, берет на себя руководство женским вкусом в одежде, то женщины, решившие одеваться у него, окажутся под надежной защитой. Вульгарности, тщеславию, одержимости, робости или расплывчатости вкусов не будет позволено взять над ними верх. Женщины-клиентки могут полагаться на превосходное мужское понимание дизайнером их визуальных возможностей, естественным образом подсказанное мужским желанием. Потому феноменальный успех Ворта неудивителен. Он использовал в качестве манекена собственную хорошенькую жену, выводя ее в свет в созданных им платьях и тем самым демонстрируя качество своего творческого воображения. Размах фантазии в его творениях действительно гораздо больше, чем в работах портних — его современниц и представительниц предыдущего поколения. Создается впечатление, что он сочинял женские образы вплоть до мельчайших и тончайших деталей.

Действительно, ситуация в парижской моде середины XIX столетия, сложившаяся в результате успеха Ворта и продолжавшаяся еще в течение века после него, имела заметные параллели с миром художественной литературы и искусства того времени. Писатели создавали незабываемых женщин, казавшихся более реальными и притягательными, страстными и убедительными, чем живые люди. Анна К. и Эмма Б., Кармен и Нана, Дэзи, Изабель и Олив, Тэсс из рода д’Эрбервиллей и Лиззи Хэксем — все наполнены подлинным физическим содержанием. Живописцы, конечно же, всегда занимались тем же — от Боттичелли и Рубенса до Энгра и Курбе, для каждого из которых живые модели были возможностью расширить и усовершенствовать великолепную фактуру авторской фантазии.

Ворт только подтвердил ту идею, что самые интересные женские образы рождаются из конкретных мужских желаний. Женщины вовсе не стремились отвергнуть эту идею — ведь ее, с присущим ей античным эротизмом, излагали со времен Овидия, автора истории Пигмалиона, или даже со времен появления жестокого мифа о рождении Афины. Не все женские образы, созданные мужчинами-художниками, эротичны, однако процесс их создания эротичен сам по себе, и женщины многократно на него откликались. Быть творением мужчины — значит тесно соучаствовать в его сексуальности, кем бы ты ни оказалась в результате этого акта творчества. Это захватывающая и опасная перспектива. Именно так считали клиентки Ворта, и именно так считают клиентки Кристиана Лакруа. Мода, как мы уже выяснили, основана на риске.