В двадцатых годах Джим не испытывал никакого волнения, выступая перед публикой, — озвучивая немые фильмы в кинотеатрах или играя на трубе в собственном ансамбле
«Jim Mac's Jazz Band».Слово «джаз» произошло из сленга. Датой его рождения можно считать 6 марта 1913 года — словечко впервые появилось в
San Francisco Bulletin,в статье об Эле Джолсоне, чья пластинка на семьдесят восемь оборотов с номером под названием
«The Spaniard that Blighted My Life»вышла как раз на той неделе. По представлениям Джима Маккартни джаз охватывал как диксиленд, так и классические вещи вроде
«Rhapsody in Blue»Джорджа Гершвина. Те, кто автоматически переключал программу, услышав джаз по радио, называли его «свинг».
Неотразимые в своих невероятно узких вечерних костюмах, участники
«Jim Mac's Jazz Band»занимали места на сцене перед началом вечерних танцев. В наиболее захолустных местечках, помимо трубы, рассекающей прокуренный воздух своими верхними «до», со всех сторон слышался нестройный гул голосов, пока во всей этой неразберихе кто–нибудь не улавливал фрагмент мелодии и не начинал подпевать пьяным голосом всему, что исполнялось со сцены: от казарменных песенок до сентиментальных баллад о голубых небесах и Иде, сладкой, как яблочный сидр.
Вынужденный заботиться о материальном благосостоянии семьи, Джим постепенно сводил на нет свои музыкальные увлечения — он окончательно распрощался с «
Jim Mac's Jazz Band»в 1927 году. Тем не менее он продолжал играть в собственное удовольствие и даже сочинять песни, хотя наиболее выдающимся опусом Джима Маккартни можно считать инструментальную «
Walking in the Park With Eloise».Кроме того, он был главным аккомпаниатором на тех «музыкальных вечерах», которые были частым явлением в семьях рабочего класса, пока телевизор не стал неотъемлемой частью семейного досуга.
Музыка, звучавшая в гостиной Маккартни, была разнообразной: от отрывков из мюзиклов вроде
«South Pacific»и
«Oklahoma!»до гимнов, детских куплетов и популярных песен, часто исполнявшихся дрожащим голосом испуганного ребенка, которого выводили на середину комнаты и просили спеть, прежде чем уложить его спать.
Следует заметить, что, хотя Джим горел желанием передать с таким трудом полученные знания, ни он, ни Мэри не заставляли своих детей загонять в какие–то жесткие рамки то, что принято называть врожденными музыкальными способностями. Из двух детей Пол проявлял большую склонность к музыке и, будучи поначалу благодарнейшим слушателем, всякий раз, когда отец садился за фортепиано, стал постепенно сам овладевать инструментом, постигая азы гармонии и расширяя репертуар, состоявший из песенок для начальных классов и народных песен, звучавших на Би–би–си в передаче
Singing Together.
За три десятилетия до того, как
«Baa Baa Black Ship»была запрещена лондонской ассоциацией детских садов, никто и бровью не повел, когда в песеннике для школьников
Singing Togetherпредлагалось петь
«mah»вместо
«ту»и
«wid»вместо
«with»в нескольких включенных туда «песнях чернокожих». Ни индейцы, ни азиаты не были представлены на обложке
«Oxford School Music Book»,которая была в ходу в большинстве начальных школ Великобритании. Вместо этого предпочтение отдавалось мальчику в свитере и очках, играющему на трубе нечто благозвучное, внимательной девочке с ленточками и треугольником, хору в килтах, рядам молодых скрипачей и флейтистов в гофрированных юбках и фланелевых шортах — под управлением очкастого учителя.
Более интересной, чем
Ноте Service(«Домашнее вещание») с ее франтоватыми белыми сержантами, пьяными матросами, маленькой Лиз Джейнс и Джоном Ячменное Зерно, была
Light Programme,в которой время от времени проскальзывало что–нибудь вроде
«Educating Archie» —комические сценки с участием чревовещателя (на радио!) — и
«Workers… Playtime»,где пускали несколько разрешенных номеров из хит–парада только что появившегося
NME.Хотя с тех пор, как
The Billy Cotton Band Showприказала долго жить, воскресные утренние передачи получили какое–то подобие разнообразия, большинство музыки на радио — как и в чартах
NME —приблизительно до 1955 года было ориентировано на взрослую аудиторию.