Пол Маккартни. Биография

Самым же замечательным было сравнение с двумя коллегами по Beatles, чьи сольные работы до сих пор ценились намного выше маккартниевских. По иронии, особого одобрения Ландау удостоились как раз те качества Пола, которые обычно считались свидетельством его второсортности: «здоровая предрасположенность к шутливой игре и абсурду» по контрасту с «насупленной и высокомерной серьезностью» Джона и Джорджа.

Как ни парадоксально, восхождение альбома к вершине чартов оказалось медленнее, чем у любого из его предшественников, — в Британии, чтобы достигнуть первой строчки, ему понадобилось семь месяцев, хотя после этого он оставался в чартах 124 недели. В Америке он становился номером один три раза в разное время, со временем заработав тройную «платину». В Британии он станет самым продаваемым альбомом в 1974 году, к концу которого разойдется тиражом шесть миллионов экземпляров по всему миру. Два его сингла тоже стали хитами: «Band on the Run» занял первое место в США с миллионом продаж, а «Jet» добрался до седьмой строчки и в США, и в Британии.

Итак, после трех лет работы, тревог и неуверенности в себе Пол, наконец, получил все, что хотел. Но был ли он этим доволен?

Глава 32 «Мой уже давно бывший жених по имени Пол»

Хотя конец первой половины семидесятых был уже не за горами, слухи о воссоединении Beatles продолжали время от времени возникать. Причиной всегда было что-нибудь крайне несущественное: Джордж и Ринго присутствовали на одной и той же кинопремьере, Пол был замечен входящим в офис адвоката, из которого незадолго до этого вышел Джон. Несмотря на это, каждый такой повод неизменно вызывал переполох в глобальном медиакурятнике. Все богатство и многообразие «новых Beatles» — от Slade, T. Rex и Jackson 5 до Partridge Family, Bay City Rollers и Osmonds — было, по-видимому, неспособно утолить тоску по старым.

В отношениях между Ленноном и Маккартни если пока еще не установился мир, то, по крайней мере, было затишье. После выпуска альбома Imagine в 1971 году Джон и Йоко покинули Титтенхерст-парк и перебрались в Нью-Йорк — по их заверениям, с целью найти убежище от нескончаемых нападок и издевательств, которым они подвергались в Англии. Вместо этого они тут же стали публичным лицом радикальной левой политики, которой теперь была пропитана американская рок-культура, и если уж на то пошло, привлекали на новом месте не меньше, а больше внимания и осуждающих взглядов.

Со времен безрассудной тирады Джона в «How Do You Sleep?» его озлобленность на Пола несколько поостыла. Теперь он уже не облаивал всякого, кто пробовал склонить его к какому-то подобию примирения, — например, своего американского ассистента Дэна Рихтера. «Я все повторял: „Вы же уже оформили развод, так не тащите его за собой, — вспоминает Рихтер. — Вы столько всего прекрасного сделали вместе… Как минимум, вы должны снова начать разговаривать“».

К 1972 году они уже разговаривали. В начале года Пол нанес визит Джону в небольшой квартире в Вест-Виллидже, где они с Йоко, часто не вылезая из постели, вели прием идущих нескончаемым потоком политических активистов, журналистов и уличных исполнителей, которых оделяли деньгами и поддержкой, наподобие новой усеченной версии Apple. Пол с Джоном согласились, что поносить друг друга на альбомах или через музыкальную прессу — это глупо и по-детски.

После этого, всякий раз приезжая в Нью-Йорк, Пол обычно звонил Джону, который к тому времени уже переселился с Йоко в «Дакота-билдинг», доходный дом готической архитектуры на Сентрал-Парк-Вест. Однако, по его позднейшим воспоминаниям, он никогда не знал, чего ожидать: Джон иногда был настроен дружелюбно, иногда враждебно, а иногда «очень пугающе». Как всегда, на заднем плане слышался голос Йоко, и он вешал трубку с мыслью: «Слава богу, что у нас теперь отдельная жизнь».

Однажды, когда он позвонил, махровый ливерпульский выговор, знакомый ему с подростковых лет, вдруг сменился на акцент нью-йоркского уроженца: «Yeah? Yeah? Whaddaya want?» («Да? Да? Что вам нужно?») Для Пола это звучало так же фальшиво, как бритый наголо детектив-грек из полицейского сериала, который везде ходил, не вынимая леденца изо рта. «О, да иди ты в жопу, Коджек!»[52] — выпалил он и бросил трубку.

Смягчившееся отношение к Полу у Джона было во многом связано с растущей досадой на виновника их последнего, фатального размежевания. Он уже понемногу сомневался, не был ли Пол все-таки прав, невзлюбив Аллена Клейна.