Поль Робсон

США объявляют войну Советскому Союзу и наносят атомный удар по целям, «оправданным с военной точки зрения». Советская Армия переходит в наступление на Северо-Германской низменности, в районе Прибалтики и Среднего Востока, проникает на Северо-Американский материк, захватывает Аляску. Советская авиация сбрасывает атомные бомбы на Детройт, Нью-Йорк, Вашингтон, Филадельфию. Подводные лодки обстреливают ракетами с ядерными боеголовками Бостон, Лос-Анджелес, Сан-Франциско и другие американские города. В качестве возмездия за налет на Вашингтон самолеты Б-36 подвергают атомной бомбардировке Москву, уничтожая ее центр. Отряды диверсантов-смертников проникают в глубокий советский тыл и уничтожают последний сохранившийся подземный склад атомных боеприпасов в горах Урала. На всех фронтах Европы начинается наступление американских союзников, они захватывают Варшаву, вторгаются на Украину, высаживаются в Крыму и во Владивостоке…

В числе сочинителей этих бредовых фантазий Робсон с удивлением обнаружил известного английского писателя и драматурга Джона Бойнтона Пристли, до недавних пор имевшего репутацию человека прогрессивных воззрений. И тот же Пристли теперь предлагал ознаменовать победу Запада над Советским Союзом постановкой на сцене московского Большого театра американского мюзикла «Пареньки и куколки», героями которого были любители легкой наживы!

Робсона покоробило от такого цинизма. В иные времена он дал бы достойную отповедь развязным откровениям антисоветчиков. Но кто из издателей рискнет теперь опубликовать выступление или статью Поля Робсона, твердо зная, что за упоминание его имени без обязательной ругани в его адрес можно лишиться работы?

Поль нашел выход. Он начал издавать в Гарлеме ежемесячную газету «Фридом» («Свобода»), к сотрудничеству в которой привлек профессора Уильяма Дюбуа и других видных негритянских деятелей. Сам Робсон взялся вести в газете колонку «Мое мнение», в которой делился с читателями мыслями о различных сторонах американской действительности, о событиях международной жизни. В первом номере «Фридом» Поль определил задачу, стоявшую перед создателями газеты: она должна быть «подлинным голосом угнетенных масс негритянского народа и действенным оружием для всех прогрессивно настроенных американцев».

Летом 1950 года Робсон намеревался совершить поездку в Европу. Двадцать седьмого июля друзья сообщили Полю, что его разыскивают два чиновника государственного департамента. На следующий день Поль встретился с ними и с негодованием услышал, что он лишен права на заграничный паспорт, выданный ему еще в 1922 году, и обязан сдать его. Спустя две недели адвокаты Робсона, обратившиеся за разъяснениями в государственный департамент, получили ответ, в котором говорилось, что «поездка Поля Робсона за границу в данный момент противоречила бы коренным интересам Соединенных Штатов».

Двадцать восьмого августа Поль явился в государственный департамент, рассчитывая добиться приема у государственного секретаря Дина Ачесона. Беседовавший с Робсоном чиновник вежливо сообщил, что Ачесон не сможет принять его вследствие большой занятости, но вопрос с заграничным паспортом вовсе не обязательно решать на столь высоком уровне. Если мистер Робсон даст письменное заверение в том, что во время пребывания за границей он будет заниматься исключительно творческой деятельностью без каких бы то ни было выступлений или заявлений на политические темы, ему будет немедленно возвращен паспорт.

— Надеюсь, вы догадываетесь, что никаких письменных заверений от меня не последует, — сухо произнес Робсон. — Хотел бы только узнать, существует ли юридическая подоплека лишения меня заграничного паспорта?

— Я могу зачитать вам правительственное распоряжение № 7850 от 31 марта 1938 года, которое наделяет государственного секретаря правом запрещать тому или иному просителю выезд за границу, — с готовностью предложил чиновник.

Вечером Робсон позвонил в Энфилд, где находились Эсланда и Поль-младший с женой. Сын женился 19 июня, через три дня после возвращения отца из Европы. Его белокожая избранница Мэрилин Паула Гринберг училась вместе с ним в Корнеллском университете и полностью разделяла политические взгляды мужа, являясь членом прогрессивной Лиги рабочей молодежи.

Эсланда, безошибочно уловив подавленное настроение Робсона, с присущим ей юмором сообщила о своей беседе с чиновником госдепартамента, не поленившимся разыскать ее в энфилдской глуши.

— Когда он потребовал мой заграничный паспорт, — смеясь, рассказывала Эсланда, — я изобразила этакую туповатую простушку и категорически отказалась вернуть паспорт, поскольку в свое время уплатила за него десять долларов. На том мы и расстались.