Полчаса искренности

- Считаешь меня идиотом, Люпин? - вежливо осведомился я. Похоже, он только сейчас понял, что перешел на повышенные тона, и выглядел немного сконфуженно.

- Тогда я не понимаю, почему ты ничего не делаешь. Ты мог хотя бы сказать ему, на что это похоже…

- Нет, - я представил реакцию Поттера на это предположение. Люпин недоуменно уставился на меня, - он не должен знать. По крайней мере, пока я не узнаю точно.

- Ты знаешь что-то об этом? Что за зелье ты ему давал? - Люпин вцепился в подлокотники кресла. Я отрешенно заметил, как побелели от напряжения костяшки его пальцев. - Говори, Снейп, дементор тебя задери!

Я снова встал, отошел, отвернулся к шкафу и стал разглядывать резьбу. В моих глазах могло появиться что-то, чего Люпин не должен был видеть. Например, боль. Или слезы.

- Я не стану брать с тебя Нерушимую Клятву, Люпин, потому, что если кто-то узнает о том, что я тебе сейчас скажу, это повредит только Гарри.

Люпин молчал. Может, хотел поскорее узнать, в чем дело, а может, уловил изменения в моём голосе.

- Тогда, в сентябре, когда Гарри похитили Пожиратели, его не пытали. Его просто пустили по кругу. Изнасиловали.

За моей спиной упало что-то тяжёлое, судя по звуку. Люпин подскочил ко мне, схватил за плечи, развернул и тряхнул. В глазах плескались бешенство, ненависть и боль.

- ТЫ СООБРАЖАЕШЬ, ЧТО ГОВОРИШЬ? КАКОЕ ТУТ МОЖЕТ БЫТЬ «ПРОСТО»? ТЫ ВООБЩЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО С НИМ СДЕЛАЛИ?

Я оттолкнул Люпина с такой силой, что тот не удержался на ногах.

- Избавь меня еще и от твоих истерик, - процедил я, держа наготове палочку. Люпин так яростно сверкал глазами, что я невольно подумал: не применить ли Отрезвляющие чары? Или лучше просто Охлаждающие?

Впрочем, Люпин, похоже, приходил в себя и без моей помощи. Встав с пола, он уже не кидался на меня, а поднял упавшее кресло - вот что так грохнуло - и бессильно рухнул в него.

- И ты позволил, ничего не сделал…

- Да, конечно, я ничего не сделал, - раздраженно ответил я, снова отвернувшись, - только пару раз спас его от смерти, рискуя собой. Ну и по мелочи, истратил кучу своего драгоценного времени, чтобы варить ему необходимые зелья из не менее ценных ингредиентов и успокаивать его. А так - совсем ничего не сделал.

Я повернулся к Люпину, чувствуя, что снова могу владеть собой.

- Я… - попробовал заговорить он, но я перебил его.

- Мы сейчас говорим не об этом. Я объяснил тебе причину, по которой Поттер пока не должен знать о своем возможном, - я подчеркнул это слово, - состоянии. И учти, если бы он хотел, чтобы ты знал о том, что случилось, он бы тебе сказал. Так что будь добр, делай вид, что ничего не знаешь.

- Это будет сложно…

- У тебя нет выбора, - я ухмыльнулся, - или ты делаешь вид, что ничего не знаешь, или я наложу на тебя Обливиате, и ты забудешь все, о чем я тебе сказал.

Люпин кивнул.

- Хорошо. Послушай, Снейп, у тебя нет чего-нибудь успокаивающего? Боюсь, если я сейчас отсюда выйду, Гарри все поймет по моему лицу…

Я пожал плечами.

- Сейчас принесу.

- Послушай, а почему ты до сих пор не сделал проверку? - его вопрос настиг меня у дверей, пришлось остановиться и ответить.

- У меня нет нужных трав для зелья. Я планировал купить их в начале Рождества, но Пожиратели так скучали по моему обществу, что мне пришлось перенести поход по магазинам на неопределенный срок.

- Шутишь?

- Я так похож на шутника? - я приподнял бровь, - иди здесь, сейчас принесу тебе зелье.

* * *

Остаток каникул Гарри провел в подземельях со Снейпом. Все чаще он натыкался на встревоженные взгляды, но его беспокоило другое: по его мнению, человек, которого пытали четыре дня, не мог так быстро прийти в себя, как это сделал Снейп. Поэтому он старался, как можно больше времени проводить с ним. Снейп, казалось, не был против. Когда Гарри делал уроки, заданные на каникулы - в первые дни он был слишком взволнован, чтобы делать что-то - Снейп сидел рядом и иногда помогал Гарри.

Единственное, что портило безграничное состояние счастья, это мысли об однокурсниках, которым надо было как-то объяснить свое отсутствие, и болезнь Джеймса, которая сопровождалась в основном высокой температурой, насморком и кашлем. Однако Джеймс, несмотря на свое состояние, в кровати лежать отказывался и постоянно выходил то в гостиную, где сидели Гарри со Снейпом, то в кабинет, обычно пустующий. Гарри все чаще казалось, что с Джеймсом что-то происходит. Обычно жизнерадостный, в эти дни он постоянно пребывал в какой-то тоске, натужно улыбаясь, когда рядом были Гарри или Снейп. Странно было только то, что зельевар не замечал подозрительного состояния собственного сына.

* * *

Начало семестра оказалось просто отвратительным.

Гермиона, слава Мерлину, пока не узнала о том, что он большую часть каникул провел вне Гриффиндорской башни. Хотя ясно было, что в неведении она останется недолго: взгляды большинства учеников были направлены на Снейпа. Гарри в очередной раз задумался о том, каким образом информация, вообще-то не подлежащая разглашению, становится известна всей школе.