Полчасика для Сократа

Собрание моих писем пока невелико, но за уровень я абсолютно ручаюсь.

Меня лишь слегка беспокоит тот факт, что не принято издавать корреспонденцию людей, которые были настолько заняты сочинением официальных писем, что не успели написать ни одной книги.

Заметка о заметках

Чтобы писать короткие рассказы, требуется великое множество сюжетов. Но у замыслов есть удивительное свойство. Они не возникают, когда сидишь себе дома, в тишине, а под рукой у тебя машинка или бумага с ручкой, чтобы можно было их записать.

Нет, домашняя обстановка сюжетам не подходит. Чистая белая бумага их просто отпугивает.

Со временем я выяснил, что сюжеты не выносят и нормированный рабочий день. Нельзя сесть утром в восемь часов за машинку и ожидать появления замыслов. Им больше по душе свобода, и заявляются они, когда им вздумается. Чаще всего вне дома. На улице, в магазинах, кафе, автобусе, а то и в кино.

Годами искал я способ, как записывать сюжеты.

Записная книжка с ручкой себя не оправдала, потому что я частенько забывал ее дома.

Визитки я раздавал вместе со своими заметками.

Маленький блокнот меня не устраивал, так как проваливался на дно портфеля и прятался в документах.

И я стал записывать сюжеты на всем, что оказывалось под рукой. Делал заметку на автобусном билете и бросал его в мусор.

Салфетку или меню оставлял в кафе на столике. Пустую пачку сигарет с важной заметкой выбрасывал в урну.

К тому же заметки я делал всегда быстро, лаконично и афористично. Потом, читая запись дома, я не понимал, что она означает.

До сих пор на моем письменном столе лежит спичечный коробок с заметкой: «Собака удирает из леса, а хозяин нет».

На пачке сигарет, которую я храню, написано: «Любовный треугольник на четверых. Двое в разводе».

Боюсь, что эти записи мне уже никогда не расшифровать.

И вот в один прекрасный день я решил завести диктофон. Я понял, что это самый быстрый и самый верный способ запечатлеть идею. Надо только нажать на кнопку и просто наговорить замысел на пленку.

Мне не терпелось опробовать новую технику.

Первый сюжет возник, как водится, на улице. Я тут же остановился и наговорил его на диктофон.

Потом, прослушивая запись дома, я выяснил, что кое-чего не учел. Я записывал замысел на большой, оживленной площади. И моя идея полностью исчезла в шуме моторов и сигналов машин.

Я сказал себе, что впредь буду осмотрительнее.

Как только замысел явился, я забежал в арку одного дома, чтобы шум улицы не помешал моей записи. Зато мне мешала дворничиха, недоверчиво наблюдавшая за мной. Поэтому я говорил быстро и как можно короче. Пустив запись дома, я услышал: «Мужчина составляет завещание и пугается».

В таком виде идея уже не казалась мне ни смешной, ни веселой.

При следующей попытке в кафе я привлек внимание метрдотеля и официанта, явно заподозривших во мне проверяющего. Чтобы не таиться от них, я нарочно говорил громко и выразительно.

При этом я забыл свой первоначальный замысел, так что на пленке осталось лишь описание ресторана и посетителей.

Потом жена посоветовала мне брать диктофон с собой в лес, когда я хожу выгуливать собаку.

Идея пришлась мне по душе. И я тут же ее опробовал.

Первая попытка не удалась вовсе. Вот что записалось: «Дождь пошел. Рядом! Слышишь? Ты будешь слушаться? Сейчас же ко мне! Ай, молодец». Потом послышался шум мотоцикла.

— А ты включай диктофон только тогда, когда тебе что-нибудь придет в голову, — посоветовала жена, услышав запись.

Ее замечание меня задело. Я сказал, что во всем виновата собака. Сказал громко. Это записалось на диктофон, который я в раздражении забыл выключить.

На очередной прогулке я вдруг поймал себя на том, что думаю не столько о замысле, сколько о том, надолго ли хватит новой батарейки и осталось ли место на кассете.

Я размышлял об этом и на следующей прогулке, во время которой даже подсчитал, сколько стоят новые кассеты и батарейки и во что примерно обходится один сюжет.

Всю бухгалтерию я наговорил на диктофон.

Возвращаясь из леса, я подсчитал заодно, сколько афоризмов могло бы уместиться на кассете, если записывать и вдох перед ними, а сколько — если диктофон на вдохе выключать.

Меня порадовало, что на кассету вошло бы сто восемьдесят афоризмов. Но мне на ум не пришел ни один.

Через некоторое время я почувствовал, что становлюсь каким-то ходячим бухгалтером. Я решил бросить расчеты и вернуться к творчеству. Несколько последующих прогулок я провел, наговаривая контрольную фразу, так как был недоволен своим голосом. А еще тем, как дышу.

Я не стал ходить с собакой по старой дороге, поскольку она шла в гору и мои записи сопели и пыхтели.

Каменистая дорога меня тоже не устраивала, потому что один лирический сюжет грохотал так, словно записывался в каменоломне.

Когда начались дожди, оказалось, что резиновые сапоги издают в слякоти весьма противный и отталкивающий звук.

Один очень удачный сюжет я не смог понять, потому что во время записи лаяла собака, другой смешался с шумом вертолета. Идею остроумного рассказа перекричали малыши из детсада.