Полдень. Дело о демонстрации 25 августа 1968 года на Красной площади

Суд, как и следовало ожидать, полностью повторил выводы экспертизы, признал Файнберга невменяемым и назначил ему принудительное лечение в психиатрической больнице специального типа. В начале февраля 1969 года Виктор помещен в Ленинградскую специальную психиатрическую больницу на Арсенальной. О его пребывании там известно мало. В конце мая он был переведен из 11-го, лечебного отделения, где ему лечили заболевание щитовидной железы, в более тяжелое, 4-е. Санитары – а санитарами в этой больнице заключенные-уголовники – в кровь избили одного пациента. Виктор слышал его крики, а на другой день встретил его, окровавленного: разбито лицо, и в крови пижама. Виктор начал писать жалобу на санитара, и его тут же, не дав дописать, перевели в другое отделение, причем жалоба «пропала». Взволнованным родителям Виктора сказали, что он ни в чем не виноват, и обещали вернуть его в лечебное отделение.

С 1 июня над Виктором назначена опека отца. Может быть, это сможет ускорить его выход. Но вот уже комиссия, которая была в июне, не выписала Виктора из больницы[15]. Следующая комиссия – через полгода, т. е. в декабре. [Виктор вышел на свободу только в 1973 году, позже меня, хотя посадили меня через год с лишним после демонстрации.]

Жена писала Виктору в письме, что ему надо скорее выйти из больницы, чтобы обрести покой, которого там нет, и только тогда улучшится его здоровье, – это письмо до Виктора не дошло.

Пятнадцатилетнего сына не пускают к Виктору на свидания как несовершеннолетнего (и в лагерь, и в тюрьму детей пускают на свидания). Виктора ограничивают в получении денег, так как он тратит их на выписку газет и журналов.

Чтобы читатель мог себе представить, в каких условиях находится Виктор, я привожу два документа о принудительном лечении в спецпсихбольницах. Первый – это отрывок из периодического издания «Год прав человека в Советском Союзе продолжается. Хроника текущих событий», выпуск 3(8). Второй написан Петром Григорьевичем Григоренко незадолго до его ареста [специально для «Полдня» по моей просьбе]. Еще я хочу отметить, что если бы Виктор был признан вменяемым, то при имевшемся подходе суда (сын на иждивении) он определенно получил бы не лагерь, а ссылку, т. е. оказался бы в куда более человеческих условиях.

Участь Виктора Файнберга – наиболее трагическая из всех демонстрантов. Но зато, мне кажется, это тот единственный случай, где могло бы помочь вмешательство мирового общественного мнения, вмешательство международных организаций – в первую очередь, Международного Красного Креста [насчет МКК я была наивна: он никогда и не пискнул по поводу психиатрических репрессий в СССР]. Если у этой книги окажутся читатели на Западе, я прошу их сделать все возможное, чтобы облегчить пребывание Виктора Файнберга в стенах тюремной психбольницы и ускорить его освобождение[16].

Судьба инакомыслящих, объявленных психически больными (Фрагмент)

…В психиатрические больницы специального типа направляются на принудительное лечение лица, совершившие тяжкие уголовные преступления (зверские убийства, изнасилования, бандитизм) в состоянии невменяемости, при наличии психических расстройств, и поэтому не подлежащие суду. Кроме того, случается, что в целях изоляции от общества невменяемыми признают лиц, чью вину в совершении тяжких уголовных преступлений следствие доказать не может, хотя и убеждено в ней. Срок нахождения в больнице не определяется судом и может затянуться на сколь угодно долгое время.

Наряду с фактически больными в эти больницы отправляются совершенно здоровые люди за их убеждения. Тем самым они лишаются права защищать себя судебным порядком и попадают в условия значительно тяжелее, чем в нынешних лагерях и тюрьмах.

Первая «больница» этого типа существовала еще до войны в г. Казани. Там еще с тех пор имеется специальное отделение для политических. После войны в г. Сычевке Смоленской области открылась колония специального типа, куда направляются психохроники и в их числе политические, представляющие, по мнению руководства специальных больниц и КГБ, наибольшую опасность. Попавшие туда люди доводятся до состояния полной психической неполноценности. В 1952 году открылась больница в Ленинграде – Арсенальная ул., 9, п/я УС-20, ст-5, в 1965 году в г. Черняховске Калининградской области в здании бывшей немецкой каторжной тюрьмы – п/я 216, ст-2, в 1966 году – в Минске, в 1968 году – в Днепропетровске.