Полдень: Дело о демонстрации 25 августа 1968 года на Красной площади

Мы пытались выяснить причину, почему подсудимые избрали именно Красную площадь. На предварительном следствии подсудимые вообще отказывались говорить об этом, а на суде крайне неискренне пытались убедить, что искали места, где наиболее спокойное движение. У нас есть немало таких мест, где вообще нет движения. На самом деле, как признался Дремлюга, когда отвечал на вопрос, почему они не выбрали, например, Александровский сквер, они хотели привлечь как можно больше внимания к этому преступному действию. Именно этим объясняется то, что они избрали Красную площадь, явно кощунствуя над памятью людей. Придя на Красную площадь, обвиняемые сели на тротуар и развернули плакаты, вынутые из коляски Горбаневской (Горбаневская в ходе следствия признана невменяемой). На вопрос о том, каким путем доставлены были плакаты, подсудимые отвечать отказались. Из показаний свидетеля Давидовича следует, что они были доставлены в детской коляске. Подсудимые прекрасно понимали, что, если бы они их несли в руках, их остановили бы раньше. Зная, что их действия не встретят одобрения, они заранее пригласили своих знакомых и родственников, чтобы те исполняли роль статистов, одобряя их действия: Литвинов – Корхову и Русаковскую, Бабицкий – Великанову, а та пригласила своих двух друзей. Другие оказались на площади якобы случайно. Все эти обстоятельства свидетельствуют о том, что все было заранее продумано и организовано. Выяснялся вопрос, была ли предварительная договоренность. В предварительном следствии подсудимые на этот вопрос отвечать отказались, а на суде пытались представить как случайное совпадение. Правда, Литвинов сказал, что это могло быть не случайное совпадение, а нечто другое. Великанова сказала, что 25-го из разговора с мужем она узнала, что он собирается идти на Красную площадь. Об этом свидетельствует также показание Корховой, которая сказала, что видела, как подошла Богораз и несколько мужчин, которые впоследствии сидели у Лобного места.

Факт наличия договоренности подтверждается тем, что были изготовлены плакаты.

Подсудимый Дремлюга держал плакат: «Долой оккупантов», а на другой стороне – «Свободу Дубчеку», Литвинов и Делоне – «За нашу и вашу свободу», Бабицкий – «За свободную и независимую Чехословакию» (на чешском языке), Богораз – «Руки прочь от ЧССР».

Нет необходимости разбирать плакаты и доказывать их заведомо ложный, клеветнический характер. Но так как подсудимые отрицали свою вину, я остановлюсь на содержании плакатов. В частности, подсудимый Дремлюга держал двусторонний лозунг «Долой оккупантов» и «Свободу Дубчеку». Как видно из показаний подсудимых, все они солидаризировались с содержанием всех плакатов. Все мы хорошо помним, что такое оккупация. При слове «оккупанты» мы вспоминаем Бабий Яр, Лидице, Кошице, Освенцим, Майданек. В нашей печати и радио было дано исчерпывающее разъяснение необходимости ввода войск, и не понимать этого невозможно. По поводу другого лозунга, «Свободу Дубчеку», Дремлюга сослался на передачу израильского радио. Между тем известно, что в то время, когда подсудимый держал этот плакат, первый секретарь ЦК КПЧ т. Дубчек принимал участие в переговорах в Кремле, а 26 августа возвратился на родину.

Судья делает замечание Дремлюге: не улыбаться и слушать. О том, что 26 августа т. Дубчек возвратился в Чехословакию, было передано и по израильскому радио.

Богораз держала плакат «Руки прочь от ЧССР». А позволительно спросить, чьи имела она в виду руки? Реваншистов? Фашистов? Нет, Богораз имела в виду руки наших советских солдат, той армии, которая спасла братский народ Чехословакии от фашистского рабства.

Подсудимые Литвинов и Делоне держали плакат «За нашу и вашу свободу». Но о какой свободе идет здесь речь? Если о свободе устраивать сборища, свободе клеветать, то такой свободы нет и не будет.

Лозунг «За свободную и независимую Чехословакию». Бабицкому должно было быть известным, что именно для того, чтобы Чехословакия была свободной и независимой, были введены в нее войска социалистических стран. Все плакаты носили заведомо ложный и клеветнический характер, и вполне понятно, что находящиеся на Красной площади граждане потребовали немедленно убрать плакаты и сами, не дожидаясь органов власти, стали отбирать плакаты и отправили их в милицию.