Полдень синих яблок

Высоченное помещение, расположенное внутри, ярко освещалось солнечным светом, который струился из многочисленных окон и даже просачивался сквозь прозрачные, только чуть затемнённые стены и ничем не напоминало лабораторию. Если бы не множество аппаратов вдоль стен, преимущественно индукционных катушек с разными по размерам и качеству обмотками, ни за что нельзя было подумать, что здесь творит технический гений.

Весь город, все его многочисленные и разномастные жители пришли услышать последние слова знаменитого пророка. Принадлежащие к разным поколениям и эпохам, некоторые из них предпочитали одежды того века, в котором они покинули поверхность, навсегда отдавая дань моде той поры, многие, в особенности те, кто попал сюда в конце 30-х годов, когда под шум репрессий удавалось безболезненно исчезнуть с глаз долой и с лица Земли, словно их и не было, одевались в обтягивающую тело пилемму и накинув на плечи разноцветные накидки. Они казались театральной труппой провинциального театра, пёстрой толпой собравшейся перед выступлением. Учёные и музыканты, писатели и художники, каменотёсы и архитекторы - многих из них Лиза помнила с детства. Когда-то, в той жизни на поверхности, они взирали на неё со страниц энциклопедий и журналов. С кем-то из этой когорты бывших знаменитостей ей удалось здесь подружиться, а кого-то она видела впервые. Несмотря на разности во взглядах и убеждениях, горожане были чрезвычайно доброжелательны друг к другу, им неведомы были распри и ссоры, к тому же их связывала одна отличительная черта - они преданно, до самозабвения, отдавались любимому делу. Да ещё,пожалуй, глаза. У всех жителей были одинакового цвета глаза. Чёрные, непрозрачные зрачки, подёрнутые пеленой надёжно защищали их владельцев от проникновения извне и чудесным образом отражали окружающий, созданный ими же мирок и всех тех, кто в него попадал.

- Как успехи, лапушка? - вопросил рядом знакомый хриплый голос. - Виуэла покоряется?

- Владимир Семёнович! - задохнулась от восторга Лиза, глядя на туго затянутого в облегающий чёрный блузон, невысокого, сухопарого и поджатого певца, каким она знала его по многочисленным фотографиям. - Покоряется, спасибо вам за божественный подарок! Вот сегодня ещё одну песню написала, ваши уроки не прошли даром.

Она скромно потупила свой взор.

- Послушать можно?- его глаза лукаво заблестели.

- Мне как-то неловко, - застеснялась Лиза. Она всегда немного терялась в его присутствии. От его вкрадчивого голоса, от энергии и чудовищного обаяния, исходившего от него.

- Ладно, ладно, не скромничай, лапушка, - прохрипел кумир миллионов, - уж я то смогу отличить настоящее. Разберёмся!

- Момент истины? - усмехнувшись, он кивнул, показав глазами на странный агрегат. Лизе показалось, что в его словах скользнула ирония.

В середине, на невысоком постаменте, отделённом стойками с золотой цепью, возвышалась мачта. Судя по всему, она состояла из отдельных секций и могла быть удлинена или укорочена, в зависимости от нужной частоты. Венчал мачту метровый, отливающий медью, шар.

- Поверьте ему! - вдруг раздался из-за спины шёпот.

- Кому? - Лиза оглянулась. Высокий и чрезвычайно сутулый человек, с мертвенно-зеленоватой кожей лица, смутно ей кого-то напоминал. Он странно посмотрел на неё с высоты своего роста своими рыбьими глазами в красных прожилках и внутри у неё всё сжалось.

- Тому, кто приходит в ваших снах.

Стараясь не смотреть в его сторону, Лиза испуганно отбежала к Николасу, который суетился возле антенны, что-то подключал и настраивал.

- Девочка моя! - расплылся Терба. Его седая шевелюра разлохматилась от волнения больше обычного.

- Целую ручки!

Он схватил кончики её пальцев своими пухлыми, затянутыми в перчатки из тончайшего пластика, руками и сделал несколько чмокающих звуков, изображая поцелуи. Лиза снисходительно улыбнулась, гениям простительно всё, тем более такая малость, как невинная, никому не мешающая, фобия.

Она ещё раз оглянулась, боясь увидеть в толпе странного незнакомца, а потом с сомнением посмотрела на агрегат, стоящий у основания мачты. Глаза непроизвольно выхватили знакомые детали.

- Николас, неужели с помощью аппарата Герца, антенны Попова и соединителя Бранли возможно регистрировать голоса из прошлого?

Подоспевший Яков довольно улыбнулся, покачал головой и тоже с недоверием покосился на приёмник. Уж слишком простым с виду он казался.

- Подлинные открытия, - поднял палец вверх Терба и величаво выдохнул, - всегда делались простыми средствами и с помощью несложного оборудования. Не помню, кто сказал. Все мои изобретения работали именно так!

И в самом деле, как только у него появлялась идея, он начинал её развивать в своём воображении: изменять, включать прибор, не дотрагиваясь до него руками и доводя до совершенства, пока он не оживал у него в голове. Ему было всё равно, где испытывать изобретение - в лаборатории или уме. И только когда идея доводилась до совершенства, она принимала конкретный облик механизма.