Полдень, XXI век, 2010 № 01

Вернемся к упомянутым выше «Голосу Бога», «Штамму "Андромеда"», добавим к списку «Создателя звезд» О. Стэплдона, «Экспедицию "Тяготение"» X. Клемента, «Плутонию» В. Обручева, да и из того же С. Лема можно выбрать еще десяток названий — «Кибериаду», «Мнимую величину», «Мир на Земле»… В этих и многих других произведениях НФ герою-человеку действительно уделяется «неоправданно» мало места, и практически весь авторский талант тратится на рассказ о судьбах тех или иных научных идей, прозрений, открытий. Конечно, «своей ниши» в Большой литературе эти замечательные произведения не завоевали и завоевать не могли (авторы к тому и не стремились) по той простой причине, что это другой вид литературы. Можно назвать эти книги НФ-эссе, НФ-очерками или придумать специальное название для обозначения именно такого направления в НФ. Выше я взял слово «неоправданно» в кавычки именно потому, что авторы перечисленных произведений ставили своей целью показать судьбу НФ идей, и судьбы персонажей интересовали их лишь постольку, поскольку соотносились с судьбами идей, занявших место главных героев. Герои-люди вместе с их судьбами занимали на страницах этих произведений ровно столько места, сколько нужно было авторам.

Это идет в разрез с принципами и смыслом Большой литературы? Конечно. Ну и что? В литературе есть много уважаемых жанров — очерк, эссе, трактат. Читатель волен выбрать — читать ли ему «роман о жизни» или «размышления о судьбах мира». Разумеется, оценивать «Голос Бога» в тех же критериях, что «Тихий Дон», попросту бессмысленно — так же, как спрашивать, кто сильнее: слон или кит.

Немного отступая, скажу: меня всегда удивляло страстное стремление астрологов назвать то, чем они с тем или иным успехом занимаются, наукой. «Астрология — древняя наука», «Астрология — наука о влиянии неба на людей»… Астрологи очень обижаются, если им говорят, что их сферу деятельности можно в лучшем случае назвать лженаукой, а в худшем — занятием, ничего общего с наукой не имеющим. Видимо, слово «наука» представляется им пропуском в некий храм, куда войти могут только посвященные. Между тем, наукой астрология действительно не является, поскольку ее принципы не отвечают основным критериям — фальсифицируемости, верифицируемости и пр. Тем не менее, множество людей пользуется астрологическими предсказаниями, с упоением читает астрологические книги, знает и интерпретирует свои зодиакальные знаки. И замечательно, если это занятие помогает кому-то в жизни, привносит психологический комфорт. Да, не наука это, и что с того?

НФ, в которой главным героем является идея, а не человек, — не художественная и, тем более, не Большая литература. Согласен. Это обстоятельство как-то принижает собственную, оцененную в правильных критериях, ценность перечисленных выше и многих других произведений? На мой взгляд, нисколько. Пусть критики придумают для них иное, внехудожественнолитературное название. И пусть оценивают «Голос Бога» в тех критериях, какие верны для оценки произведений именно этого поджанра.

НФ — направление чрезвычайно широкое. Если на оси отложить далеко слева точку «только идеи, а человека очень мало», а далеко справа точку «главное — человек, а идеи глубоко вторичны», то в спектре НФ можно отыскать произведения, заполняющие всю эту длинную ось.

Конечно, прав Б. Н. Стругацкий, и художественная литература (Большая, Малая, Средняя — всякая) — это книги о судьбах людей. Если бы люди жили в пустоте, на этом можно было бы поставить точку. Но человек — животное общественное, а творческого человека невозможно описать вне его дела — его идей, мыслей, разработок. Судьба творческого человека складывается в подавляющем большинстве случаев не в кругу семьи, а на его рабочем месте, каким бы оно ни было. Авторы Большой литературы часто, повествуя о жизни героя (выдающегося ученого!), ограничиваются рассказом о том, какие вокруг него плелись интриги, как его «подсиживали» на работе, как его бросала (или не бросала) жена и так далее, не говоря (или говоря вскользь) о том, в чем, собственно, его работа заключалась. Меня такие произведения (пусть даже великолепно написанные) оставляют равнодушным, поскольку мне ничего не известно о самом главном в жизни героя. Я понимаю, что он львиную часть времени думает о своих идеях, и именно эти идеи приводят к конфликтам. Но если автор о конкретных идеях своего героя не рассказывает, как я могу верить во все остальное? «Он всю ночь думал о магнитных катушках и к утру решил…» Это — достоверность образа?

Чем в свое время «взяли» читателя романы А. Хейли? Это была бы весьма посредственная литература, если бы автор рассказывал о своих героях вне их работы. Именно потому, что А. Хейли пишет о людях на конкретном рабочем месте, его книги становятся явлением. Книги о людях — это Большая литература. Но чего бы эти книги стоили вне конкретного производства, порождающего конфликты?