Полдень, XXI век, 2011 № 02

– Не может быть, – сказал я, привставая.

– Точно. Прямо под пальцем!

Она держала его плотно прижатым где-то рядом с позвоночником. Заведя руку за спину, я попытался нащупать то, что уже нашла она, и никак не мог – кожа натягивалась, мышцы напрягались, и подозрительная находка исчезала.

– Пошли в ванную, к зеркалу, – приказал я.

Там мне пришлось убедиться, что Юрико права – под кожей, но довольно глубоко, с трудом прощупывался червь примерно полутора сунов длиною. В каком направлении он движется и движется ли вообще – понять было невозможно. Но зато стало ясно, почему меня с самого утра беспокоила поясница.

В несколько минут я приготовил все необходимое: расстелил на полу чистое полотенце, приготовил флакон со спиртом, скальпель, иглодержатель с кривой иглой, заряженной хлопковой нитью, бинты. От Юрико толку было мало – она так и простояла все это время, ухватившись рукой за край фаянсовой раковины. Единственное, что она сделала – протерла мне спиртом кожу. Самому мне было уж никак не извернуться.

– Слушай, – я примерился скальпелем, зажатым в правой руке, – оказывается, это жутко трудно, глядя-то в зеркало…

– Почему? – спросила она, не отводя глаз от поблескивающего в электрическом свете стального жала.

– Да вот, – хмыкнул я, – «лево» с «право» вдруг начал путать… Я хорошо прицелился?

Юрико наклонилась, всмотрелась в чернильную линию, нарисованную на коже, поправила мою руку.

– Вот так.

Я закусил губу, прижал лезвие к пояснице, сильно надавил и протянул его на два пальца к остистым отросткам. Плавной лаковой струйкой побежала кровь. Больно почти не было, лишь вспотели подмышки и выступила испарина на лбу.

– Промокни, что стоишь! – шепотом рявкнул я. – Я ж не вижу ничего!

Юрико засуетилась, схватила бинт, начала отматывать, уронила его на пол, подняла, обдула, оторвала длинный кусок. Я стоял и ждал с заведенной за спину рукой, сжимающей скальпель.

– Ой, что это из тебя вылезло? – испугалась Юрико, оторвав от разошедшейся раны испачканный кровью ком марли.

– Жир, – ответил я. – Думаешь, человеческая шкура сразу к мясу крепится?

Разрез вышел кривоватый, но довольно глубокий. Судя по тому, что вытекающая кровь не пульсировала – повреждена была одна из тонких подкожных вен. Если не копаться с удалением червя слишком уж долго, кровопотеря должна составить не больше чашечки для сакэ.

– Подай «москит», – попросил я, сунув Юрико скальпель. За прошедшую неделю она выучила названия инструментов.

– Держи.

Я вывернул руку еще сильней и завел острый кончик зажима в рану. Вот это было по-настоящему неприятно – ковыряться внутри самого себя железкой. Тем более что я почти сразу понял – толку от этого не будет. Глядя в зеркало, держа «москит» за спиной, весь перекрутившись, я абсолютно потерял чувство сопротивления мягких тканей инструменту, а без этого нащупать в подкожной клетчатке проволочника было невозможно.

– Нет, – сдался я через несколько секунд, – ничего не выйдет…

Юрико, присев на корточки, продолжала держать все более намокающий бинт под раной, ловя сочащуюся кровь.

– Слышишь? – повысил я голос. – Ничего не выйдет!

– И как быть? – подняла она голову.

За то время, что я занимался собственной проблемой, из памяти полностью вылетело недавно произошедшее, и ее раздутый ватными затычками нос, ее гнусавый голос и приоткрытый рот неприятно меня поразили.

– Я не смогу его вытащить, – пришлось признаться мне, и снова шепотом. – Возьми зажим, – протянул я ей инструмент вперед ушками, – попробуй сама.

– Я не умею, – отодвинулась Юрико.

– Научишься, – попробовал я ее успокоить. – Тут нет ничего сложного.

Видимо, она поняла, что иного выхода нет, и с опаской протянула руку к «москиту». Она ковырялась минут десять, и все это время я балансировал на грани обморока. Юрико то ли забыла, что даже под кожей у человека есть нервы, то ли впала в панику, которая проявлялась совершенно безжалостными дерганьями, растягиванием раны, грубыми мазками марлевых тампонов по окровавленной коже. Наконец, она рванула сильней обычного и торжествующе показала мне захваченного зажимом проволочника.

– Во, смотри! Жирный какой!

Я с трудом сконцентрировал зрение на кончике инструмента.

– Почти взрослый…

– А ты что такой мокрый? – только сейчас она обратила внимание на мое состояние.

– Жарко… – и, отчетливо понимая, что даже один кровоостанавливающий шов на рану мне наложить уже не под силу, спросил: – зашить сама сумеешь?

– Попробую, – ответила Юрико.

По-моему, копаться в ранах становилось для нее удовольствием…

5