Полдень, XXI век, 2011 № 05

Он уселся на стул, откинулся на спинку, а ноги вытянул вперед, положив одну на другую. То есть принял максимально свободную и даже фривольную позу, как бы намекая на неофициальность выступления.

– Драгоценные подданные! – начал он. – Мы, волею Божьей и Верховного имама Семиречья, законный шейх Тридесятого Петропавловского бизнес-царства, объявляем о начале правления и желаем донести некоторые монаршие мысли…

Ну, на Лидию и Мидию лучше было не смотреть. Хозяин оказался сумасшедшим – крах карьеры, надо искать новое место работы. Остальные были немногим лучше. Залман наклонился вперед и сверлил Пирошникова взглядом, будто желая узнать, правильно ли он все расслышал. Софья скорбно покачивала головой, Дина была непроницаема.

Веселилась лишь молодежь – Витек с Августом. Старик гонит прикольно! Посмотрим, что он еще сморозит.

Но Пирошников уже убрал ноги под себя, уселся нормально и достал из кармана пиджака сложенные вдвое тезисы выступления. Он развернул листы и начал читать.

– «…Что всегда было трагичным на Руси? Полное непонимание между властью и народом при обоюдном желании любить друг друга. Причем со стороны власти любовь декларировалась, но не была искренней, ибо невозможно любить то, чего боишься и что презираешь, а со стороны народа любовь была искренней, но короткой. Это была, скорее, влюбленность в нового правителя, которая быстро заканчивалась, как только правитель что-то начинал делать; образованные слои народа под названием интеллигенты тут же от него отворачивались, ибо он все делал не так.

А посему – делайте сами! Я решил передать в собственность жильцов и персонала бизнес-центра все площади с минус второго по четвертый этаж общей площадью примерно шесть тысяч квадратных метров для проживания и ведения хозяйственной и коммерческой деятельности…»

Геннадий резко поднялся и, нарочито громко топая башмаками, покинул кафе. Громко хлопнула дверь. Пирошников виновато улыбнулся и развел руками.

– Видите, не всем эта идея нравится…

– И какова же норма площади на отдельного арендатора? – задал вопрос Залман.

– Примерно сорок квадратных метров.

– И на детей тоже? – уточнила мамаша Енакиева.

– Да, – кивнул Пирошников.

– Значит, мы с Пусечкой получим целых восемьдесят метров! Это же такие хоромы! – воскликнула она. – Что же мы будем там делать?

– Это ваши проблемы.

– И это будет бесплатно?

– По той же цене аренды, что вы платите на этом этаже.

– Но позвольте! – взметнулась Лидия. – На верхних этажах аренда вдвое больше.

– А будет такая же, как здесь. Я считал, сальдо положительное, – парировал Пирошников.

– А субаренда? – не унималась Лидия.

– Разрешается.

– А каковы гарантии безопасности? – вдруг спросил Залман.

– Что вы имеете в виду?

– Дом трясет, вы знаете.

– Пускай молодой человек расскажет, – указал на Августа аспирант. – Он этим занимается.

Август покраснел, замотал головой.

– Семен Израилевич, не все сразу. Проблема есть, решаем, – примирительно сказал Пирошников. – Если вопросов больше нет, давайте на этом закончим.

Он вышел в коридор, почему-то недовольный собой и собранием, с ощущением, что завязывается какая-то ненужная борьба вокруг непонятно чего – то ли Плывуна, то ли квадратных метров, которые продолжали портить людей.

Не успел Пирошников сделать несколько шагов вниз по направлению к своему боксу, как его догнал аспирант.

– Владимир Николаевич, ко мне не зайдете? Есть новости.

В квартирке аспиранта ничего, на первый взгляд, не изменилось. В первой комнате, как и прежде, наблюдалось хитросплетение проводов и приборов, во второй стояла та же железная кровать. Единственным новшеством первой комнаты были две уходящие в стену трубы типа водопроводных, из которых выходило множество проводов, подсоединенных к разным приборам.

Максим заметил, что Пирошников с интересом разглядывает эти трубы.

– Давайте с них и начнем. Эти провода подсоединены к датчикам с той стороны стены. Да, это сквозные дырки прямо в породу. Я стал исследовать плывун непосредственно с помощью инфразвуковых колебаний. И кое-что обнаружил любопытное…

– Что же? – спросил Пирошников, вглядываясь в бегущие по экрану осциллографа импульсы.

– Сначала пройдите сюда, – указал он на открытую дверь второй комнаты.

– Опять прыгать? – улыбнулся Пирошников, вспомнив приятное ощущение легкости.

– Да, попробуйте, – кивнул аспирант.

Пирошников ступил внутрь, но не смог сделать и двух шагов, потому что на первом же шаге оторвался от пола и медленно поплыл к потолку. Подлетая к нему, он поднял над собою руки, чтобы не удариться макушкой, как в прошлый раз, и затормозил движение. Но в отличие от первого эксперимента не начал опускаться, а так и завис под потолком, как воздушный шарик.

Он беспомощно оглянулся на аспиранта.

– Оттолкнитесь рукой от потолка! – посоветовал аспирант, в руках у которого он увидел пульт – точь-в-точь такой, каким управляют телевизором.

Он слегка толкнул потолок левой рукой, и вдруг его развернуло, и он плавно полетел вниз, медленно вращаясь, а точнее, беспорядочно кувыркаясь в воздухе.