Полдень XXI век, 2011 № 01

«Наиболее тяжкие преступления — это майнднэпинг (похищение разума), ограбления банков особо ценной спермы, убийство, предусмотренное восьмой поправкой к Конституции (убийство наяву, в убеждении, что оно иллюзорное, а жертва — псивизионный или ревизионный фантом), а также тьма разновидностей психимического порабощения».

«В окно заглядывает большая птица с печальным взглядом, очень странная — на колесиках. Компьютер говорит, педеролла».

«Он (проект реформ — К. И.) предусматривал эктогенезис, деташизм и всеобщую гомикрию. От человека оставался один только мозг в изящной упаковке из дюропласта, что-то вроде глобуса, снабженного клеммами, вилками и розетками. Обмен веществ предполагалось перевести на ядерный уровень, а принятие пищи, физиологически совершенно излишнее, свелось бы к чистой иллюзии, соответствующим образом программируемой. Головоглобус можно будет подключать к любым конечностям, аппаратам, машинам, транспортным средствам и т. д. На первом этапе ненужные органы оставляются дома; скажем, собираясь в театр, вы снимаете и вешаете в шкаф подсистемы копуляции и дефекации. В следующей десятилетке намечалось путем гомикрии устранить всеобщую давку — печальное следствие перенаселения. Кабельные и беспроводные каналы межмозговой связи сделали бы излишними поездки и командировки на конференции и совещания и вообще какое-либо передвижение, ибо все без исключения граждане имели бы связь с датчиками по всей ойкумене, вплоть до самых отдаленных планет. Промышленность завалит рынок манипуляторами, педикуляторами, гастропуляторами, а также головороллерами (чем-то вроде рельсов домашней железной дороги)».

Вообще, я всем рекомендую ознакомиться с упомянутым произведением С. Лема — получите массу удовольствия, а также станут ясны некоторые аллюзии, присутствующие в «Интерференте Тарасе».

Ну, а теперь перейдем к моему творению.

Мечта, если дать ей волю, всегда одолеет реальность.

С.Лем. «Футурологический конгресс»

I

Психотерапевт социального центра «Сохраним семью» Григорий Иванов сладко, с хрустом в суставах, потянулся. Врач подумал, что неплохо бы сменить левую коленную чашечку — благо черные тучи на финансовом горизонте Иванова потихоньку начали рассеиваться, — и открыл файл клиентки, которая записалась сегодня на 14.30. Основные моменты и психоузлы по этому случаю он помнил, но никогда не считал лишним освежить такие вещи в памяти. Главный конкурент Иванова — кибернизированный психотерапевт восьмого поколения «Егидес» — уж точно не преминул бы с порога поинтересоваться у пациентки, как поживает ее любимая собака или дочь. Григорий же не намеревался уступить роботу хотя бы одного пациента из кровью и потом отвоеванной клиентуры.

Белогурова Татьяна Дмитриевна, учительница русского языка и литературы. Муж Даниил, двое детей — Ростислав, 8 лет, и Велемир, 4 года. Наблюдалась после неудачной попытки суицида — муж спустил в казино все деньги, которые копили на модный нынче частичный эктогенезис, и хотя казино было виртуальным, счет в банке закрыли по-настоящему. Кухня, окно, решетка, горящий мусорный бак во дворе… тоска, безысходность… Даниил вынул жену из петли, на следующий день отыгрался, и мечта о частичном эктогенезисе — или, как его все называли, подключении — была воплощена. Но аппетит, как известно, приходит во время еды. Татьяне захотелось завести синтетического любовника, и муж, устрашенный попыткой суицида, на это согласился. Григорий скользнул взглядом по раскодированной аудизаписи с прошлого сеанса.