Полдень, XXI век, 2012 № 06

– Что мне делать? – прокричал Илья.

– Мы всё сделаем сами! – крикнула Наама, всё ещё смеясь. – Просто стой здесь, слышишь? Стой здесь, пока мы не закончим!

«Чему они так рады? Возвращению домой с триумфом? Или просто возвращению домой? Всё же интересно, кем они друг другу приходятся?..»

Сверкнуло так, что Илья на миг ослеп, и в тот же миг грянуло совсем рядом, низко и резко, так, что дрогнула земля. В какой-нибудь сотне метров бенгальским огнём вспыхнула огромная сосна и несколько секунд пылала оранжевым пламенем вопреки водопадам дождя. Демоны, казалось, ничего этого не замечали, продолжая что-то настраивать в кейсах.

Тут он словно оказался в потоке тёплого воздуха, хотя стихия вокруг продолжала бушевать. Прямо в голове зазвучал голос Наамы: «мы начинаем, открываем туннель, просто расслабься, оставайся здесь, всё идёт хорошо». Илья закрыл глаза и вдруг увидел поляну сверху, как будто низко завис над ней в вертолёте. Увидел множество капель воды, под разными углами стремящихся к земле, беспокойные ветви, пляшущие над краями поляны, мокрые спины демонов, склонившихся над кейсами, и самого себя, с прилипшими к мокрым волосам листьями и безмятежно закрытыми глазами.

Воздух на другом конце поляны задрожал, будто от жары. Нет, дрожал не только воздух, вместе с ним и дождь, и трава, и кусты – мелкой рябью пошло само пространство. На краю сознания раздался голос Раума: «Получилось!» Кричал он как будто через широкое ущелье. Снова сверкнула молния, ещё ближе, высветив каждую травинку на поляне. Грома Илья не услышал. Колышущееся пространство наконец прорвалось, как полиэтилен, и туннель открылся.

Поляна исчезла. Теперь перед глазами Ильи проносились то лица, знакомые и незнакомые, то пейзажи, земные и совсем чужие. Он видел город с пылающими в красных закатных лучах высотными зданиями, на крышах которых сверкали огромные, похожие на странные алтари металлические конструкции. Он видел лес из стометровых деревьев с переплетёнными морщинистыми корнями, каждый толщиной с железнодорожную цистерну. Он видел бескрайнюю пустыню, по которой брёл, спотыкаясь, одинокий человек.

На долгий миг перед ним замерло прекрасное лицо женщины с глубокими чёрными глазами и волнистыми чёрными волосами. Он понял, что это лицо Наамы, каким оно было до боя в лаборатории. Лицо исчезло, сменившись другими картинами.

Он видел поля колоссальных сражений и пьяные драки на кухонных ножах; видел печи крематориев и ребёнка, отрывающего крылья стрекозе; видел казнь убийцы на электрическом стуле и сбитую автомобилем кошку. Он видел, как за рождением следует смерть, как за цветущей жизнью следует полное и окончательное исчезновение. Он всем существом ощутил этот незыблемый порядок, заведённый вечность назад кем-то совершенно иным и чуждым…

…и вернулся на землю. Дождь продолжал хлестать, но, вроде бы, уже не так безудержно. Демоны поднялись на ноги и приблизились к туннелю. Прежде чем исчезнуть, они повернулись и кивнули ему. Он всем существом ощутил их безмолвную благодарность. И вдруг словно очнулся.

– Стойте! Я с вами! – срывая голос, закричал он и рванулся через поляну к закрывающемуся, блёкнущему туннелю.

Они уже не слышали его. Туннель сомкнулся, пелена дрожащего пространства отшвырнула Илью с поляны в кусты. Диктофон вылетел из кармана и вдребезги разбился о корень дерева. Налетел ветер, и точно в то место, где только что затихла рябь, с неба ударил столб слепящего белого света.

Он стоял, прислонившись к обожжённому остову дерева, спина куртки была измазана мокрой золой. Дождь перестал, только с крон падали крупные капли. Небо очистилось от обрывков туч, и стало видно, что солнце уже садится.

– Что я здесь делаю? – вслух спросил он.

Попытался вспомнить, но безуспешно.

– Был дождь, гроза… Молнии. А что потом? И главное – что до того?

Он побрёл между деревьев, трогая руками сырые шершавые стволы. Вышел на выжженную поляну. На чёрной земле лежал распахнутый кейс. Он был пуст и покрыт пеплом.

И тогда он вспомнил. Не много. Но достаточно для того, чтобы, отвернувшись от чёрного пятна среди зелени, сначала слепо идти, всё ускоряя шаг, а потом и бежать – через лес, мимо ровно шумящей трассы, сквозь безлюдные лабиринты гаражей, по тихим омутам пригородов, вдоль железной дороги с запахом креозота, снова через лес, замусоренный многими поколениями отдыхающих, по полям, не паханным много лет, мимо вычерненных дождями заборов, через заросшие огороды и брошенные сады, вдоль обрывов над туманными реками, теряя по пути остатки памяти и разума, оставляя их, как клочки одежды на ветках, сквозь день и ночь, куда несут ноги и куда глаза глядят, дальше и дальше от чёрного круга сожжённой земли, дальше и дальше в мерное и бездумное чередование неяркого света и нестрашной тьмы, дальше и дальше – навсегда.

2. Личности. Идеи. Мысли

Константин Фрумкин Россия спорит о бессмертии