Поле бесчестья

Правда, в летных классах дело обстояло несколько иначе. Когда Хонор заявила, что может вообще обходиться без приборов, ее дерзкая и самоуверенная выходка была воспринята с ужасом, а за игнорирование метеопредупреждений и показаний приборов во время ночного полета на планере гардемарина еще в первом семестре отстранили от полетов на целый месяц. Это разозлило Хонор, но отнюдь не положило конец ее выходкам. Таким, как шуточный воздушный бой с Мишель, когда (она признавала это скрепя сердце) ситуация действительно едва не вышла из-под контроля… и уж конечно не предусмотренная программой той достопамятной регаты демонстрация фигур высшего пилотажа. Конечно, тогда, пролетая над верхушкой мачты головного судна, она понятия не имела о том, что на борту находится начальник Академии, но и сейчас, в ретроспективе, находила тогдашнюю реакцию командования… излишне эмоциональной. В конце концов, это было ошибкой диспетчеров Крескин-филд не обозначить зону проведения регаты запретной для полетов, да и она пронеслась в добрых сорока метрах над мачтой, а если капитан, пытаясь с перепугу изменить курс, завалил судно на борт, так ее ли в этом вина?

Вспомнив тот давний инцидент, Хонор хихикнула, но тут же сосредоточилась. Индикатор шлема издал предостерегающий писк: Пол еще не вышел на дистанцию условного поражения, но догонял ее довольно быстро. Проследив за тем, как его «дротик» набрал высоту, чтобы рвануть ей наперехват с максимальной скоростью, она улыбнулась, пробежала пальцами по рукояти и потянулась к воздушным тормозам. Славный он малый, спору нет, однако с ней в таких делах ему не тягаться. Она тертый калач… а уж такого сюрприза Пол никак не ожидает.

Она перевела двигатели на реверс, и резкое торможение едва не вышвырнуло ее из кресла. Скорость упала, как будто она бросила якорь, крылья автоматически изменили конфигурацию, и в этот миг Хонор рванула ручку на себя, ставя машину на хвост. «Дротик» летел брюхом вперед, стремительно теряя скорость, потом завис на месте; взвыли сирены предупреждения. Хонор резко добавила тягу, и невероятная мощь двигателей бросила «дротик» вертикально вверх. В следующий миг она пронеслась под аппаратом Пола и пристроилась к нему в хвост. Пол забрал круто вверх, и Хонор, по-волчьи оскалившись, последовала за ним. Их летательные аппараты были фактически идентичны, однако технические возможности «дротика» значительно превышали физические возможности человека, а значит, каждый пилот мог использовать ресурсы машины лишь настолько, насколько был подготовленным его организм. В этом отношении Хонор имела бесспорное преимущество над Полом, каковым и не преминула воспользоваться без зазрения совести. Тэнкерсли пытался уйти с самым высоким ускорением, какое только мог выдержать, однако она могла выдержать больше.

Полетный шлем пискнул, предупреждая, что аппарат противника пойман прицелом. Хонор нажала спуск, и засветившийся индикатор засвидетельствовал виртуальное поражение мишени.

С торжествующим смехом Харрингтон завалила машину на левый борт и, обогнув Пола на кончике крыла, унеслась прочь.

– Тоже мне, нашелся мастер воздушного боя! Научись сначала летать, а уж потом затевай игры с настоящими пилотами!

* * *

Великолепное помещение для свидетелей было погружено в молчание. Разлившийся по комнате солнечный свет собирался на натертом паркете пола блестящими лужицами, но Хонор этого не видела. Радость и воодушевление, охватывавшие ее во время полетов с Полом, превратились в полузабытое воспоминание. Напряженно застыв, она изо всех сил старалась выглядеть совершенно спокойной, но провести таким манером можно было лишь тех, кто ничего не слышал о повадках древесных котов. Нимиц, которому передавалась ее нервозность, не мог усидеть рядом с ней в кресле спокойно: то встанет, то выгнет спину, то опять свернется клубочком…

Наверное, возможность поговорить с кем-нибудь из примерно дюжины находившихся в комнате офицеров позволила бы несколько разрядить напряжение, ведь почти все они были ее знакомыми, а многие и друзьями, однако пристав Адмиралтейства находился здесь не только для того, чтобы заботиться об их удобстве. Процессуальные нормы, принятые в Королевском трибунале КФМ, запрещали свидетелям обсуждать показания до того, как они выступят перед судом. По традиции это означало, что до вызова в зал им вообще не рекомендовалось вести каких-либо разговоров, и присутствие пристава постоянно напоминало об этом предписании.

С тяжелым вздохом Хонор откинула голову, прижавшись затылком к стене за креслом.

Скорее бы все это кончилось!