Поле боя

Закончив осмотр, я подошёл к комнате Андре и, надев перчатку, аккуратно приоткрыл дверь. Первое что бросилось в глаза – жуткий беспорядок. Рыжая хоть никогда и не была педантом, однако такого хаоса себе не позволяла, хотя и на следы борьбы этo было не похоже. Скорее здесь, проводили обыск, причём очень торопливый, а вот чтo именно искали в вещах девушки, быстро и ловко выворачивая ящики и беспардонно разбрасывая их содержимое по полу, сказать было сложно.

Зато, «третий глаз» немедленно ухватился за нечто другое. На полу, валялось множество трупиков фей, многие из которых были просто-напросто растоптаны, а другие – еще шевелились, но уже не распространяли вокруг себя волшебный свет. Я поднял голову. Несколько разноцветных огоньков, еще кружились около люстры, однако их было не больше двадцати штук.

«Не феи, а пикси… – подумалось мне, и тут же родился вопрос, – А чем собственно пикси так примечательны? Чем отличаются от остальных… э… Андре же мне говорила… а! Эльфид!»

Нина рассказывала, что именно эти крохи разбудили обитателей особняка, но слишком поздно. Получается, что, нападающие кто бы они ни были, постарались этого не допустить, ну или максимально отсрочить. А это значило…

Да хрен его знает, что это значило. Детективами я никогда особо не увлекался, читал только Шерлока Холмса, да ещё парочку более-менее известных произведений. Хотя нет… в детстве, когда я еще был прикован к инвалидной коляске, помню, что мне покупали книги серии «Детский детектив», где разнообразные подростки, чаще всего моего нынешнего возраста или чуть младше, расследовали всякие странные и запутанные дела. Правда, насколько я помнил, там в основном упор делался на то, какая клёвая у живших еще в США героев, была «тайная база», сделанная в заваленном металлическим ломом автобусе, на заднем дворе одного из ребят. А еще один из героев помнится, постоянно выигрывал в лотерею право пользоваться шикарным «Роллс-Ройсом», и они вместе с друзьями ездили в Γолливуд, встречаться с… то ли Стенли Кубриком, то ли еще каким-то великим режиссёром, а вот зачем – ума не приложу.

Самим же расследованиям, там было уделено мало места, так что в нашем случае помочь мне эти произведения не могли. Даже в обожаемом мной раньше Шерлоке – можно было подчерпнуть только дедуктивный метод, да и то, с логическими приёмами, устаревшими лет на сто и мало подходящими в данном случае. Никогда бы не сказал подобңого раньше, но мне бы увлекаться книгами типа: «Слепо-глухо-немой, против Меченного в крапинку», в которых, помимо туповатого экшена, авторы периодически всё же иногда блистали познаниями в области жанра.

Я аккуратно прикрыл дверь. Обернувшись, ещё раз посмотрел на мертвое тело и только после этого спустился вниз. Нина сделала было шаг в мою сторону, но остановилась, при этом я успел увидеть, как она встретилась глазами с моей мамой и быстро отвела взгляд.

То, что в королевстве Датском не всё ладно – понятно было и без слов, однако смысл всех этих телодвижений, пока что ускользал от меня.

– Рассказывайте, – безапелляционно потребовал я, проведя пятернёй по своим мокрым волосам. – Если вы дружно продолжите молчать, то вряд ли это поможет делу. Во-первых – кто прикончил того мужика?

– Я… – тихо ответила зайка, глядя в пол. – Но я не хотела… я всего лишь хотела оглушить его, обычным «шокером», а oн…

– Ты молодец! – быстро подойдя к девушке, я обнял её за плечи и притянул к себе. – Ты всё правильно сделала! Обвешанные оружием дядьки просто тақ по девичьим комнатам не лазят.

Напряжённое тело Нины, вдруг расслабилось, она обхватила меня и разрыдалась. Поглаживая её по вздрагивающей спине, я почувствовал чей-то тяжёлый взгляд и слегка повернувшись, встретился глазами с матерью. Она молча, нахмурившись, смотрела на нас, плотно сжав губы и как мне показалось, едва сдерживала себя, чтобы не взорваться.

Меньше всего моя родительница сейчас походила на всё понимающую и всегда готовую утешить прихожан матушку Татьяну, к которой так привыкли чулымские верующие. Но я-то знал, что показная кротость и мягкость, всего лишь образ, предназначенный для работы на публику. В то время, как отец, рассорившись с дедом, действительно принял для себя Бога, мама так и осталась, то ли атеисткой, то ли всё же агностиком. Да и вообще, вся эта церковная эпопея, была ей как кость в горле и, как мне порой казалось, изображала она из себя «правильную» супругу священника через силу, только для того, чтобы дать детям полноценную семью.

Сейчас, она была в своей «домашней» ипoстаси, суровая и волевая женщина, которая не считалась с чужим мнением, и была уверена, что лишь она знает истину. И в средствах убеждения в этом окружающих, она не стеснялась и во всю пользовалась своей странной телепатической силой, для достижения нужных ей целей.