Поле боя хочет тишины

Я вырвалась из своего ошарашенного транса, как только Эдди поднял на меня свои медовые глаза, в которых не было ни грамма страха, они светились, как будто он пытался улыбнуться. И меня прорвало — слезы градом хлынули из глаз, застилая взор, я вцепилась в его в воротник, как будто это могло заставить его остаться здесь рядом со мной.

Он что-то хрипнул мне, но я не поняла, открыла глаза и увидела, что он тянется к моей руке, сжимающей его футболку, и потянулась к нему навстречу, когда он зацепил ногтем маленькое плетёное колечко на моем пальце, я всхлипнула, почти закричала, но голоса не было, поэтому мои слова отдавались хрипом.

— Да да да, Эдди, я выйду, выйду за тебя, все сделаю, обещаю, все сделаю, только не оставляй меня!

Дрожащими руками я сжала его руку, не в силах унять рыдания, которые разрывали мне горло.

— Пожалуйста, Эдди, не оставляй! — я кричала это, что есть сил, но слова все также были просто хриплым отголоском.

Но он слышал, я видела, что слышал, он улыбнулся мне кровавой улыбкой, но она была такой счастливой, что грудь сдавило сильной болью, я зажмурилась на секунду, но, когда открыла глаза, Эдди продолжая улыбаться, издал последний булькающий звук, и его глаза погасли.

— Нет! — закричала я. — Нет! Нет! Нет!

Только сейчас я заметила, что вокруг стояла тишина, ни голосов, ни музыки, только мои слова эхом, разносящиеся по залу. Я смотрела на Эдди, как на что-то невероятное, ведь это правда невероятно, что он мог уйти, что мог оставить нас всех.

Я подняла растерянный взгляд на Джареда, он неподвижно стоял рядом, все с тем же напряженным ничего не выражающим лицом, как в самом начале.

— Ублюдок! — послышался крик совсем рядом, я повернулась и увидела Така, который нёсся к рингу, сверля яростным взглядом Джареда. Но стоило ему попытаться запрыгнуть на ринг, как толпа надзирателей немедленно перехватила его, стянув обратно, скручивая и оттаскивая его к выходу. Позади него, я заметила Джейми, она упала на колени и рыдала, но рядом с ней был вовсе не ее возлюбленный — обхватив ее за плечи, рядом сидела заплаканная Харпер.

Такер боролся, что-то кричал, не сводя взгляда с Джареда, но я ничего не слышала, все мое внимание вернулась к Эдди. Я смотрела как зачарованная, все ещё крепко сжимая его руку — если отпущу, он исчезнет, уйдёт, и я никогда его не увижу.

На мои плечи опустились несколько рук, и попытались оторвать меня от земли, но я вцепилась в Эдди мертвой хваткой.

— Я без него никуда не пойду!

И снова попытка, но я отмахнулась, задела чьё-то лицо, послышалась ругань и меня чуть ли не за шкирку подхватили на руки, оторвали от земли и потащили.

Я даже не вырывалась, висела как тряпичная кукла, ничего не чувствуя ни боли, ни радости — как будто все внутри умерло вместе с Эдди.

Глава 26

Меня засунули в карцер и захлопнули дверь, даже не объяснив, за что наказывают. Разве я недостаточно наказана?

Я сползла по стене, обхватив руками колени, глядя в пространство — перед глазами кровавая улыбка Эдди, а я все ещё жду, что скоро меня разбудит охранник или Харпер. Эдди будет ждать меня за завтраком и опять сыпать своими блистательными шутками — смешнее которых, я не слышала и не услышу никогда в жизни.

Я смотрела в одну точку, покручивая кольцо на пальце, все заляпанное кровью, которую у меня точно не получится смыть, она въелась в металл и в мои пальцы навсегда. Словно в легкой дрёме, я не слышала никаких мыслей, только вглядывалась в непроглядную тьму. Не чувствовала привычного холода карцера, только тошноту, нарастающую и обжигающую. Кое-как доползла до ведра, именуемого туалетом, и меня вырвало. Поскольку я почти ничего не ела, легче мне не стало.

За стеной послышался всхлип, мне даже не потребовалась догадываться, кто это был. Такер никогда не плакал, даже когда мы были детьми, когда он ломал руку, получал травмы — я никогда не видела слез. И этот всхлип сейчас подействовал на меня как удар по голове. И я очнулась, поняла, где нахожусь, поняла, что произошло.

Боль снова сдавила грудную клетку, и становилась все сильнее, пока пронзительный истошный крик не пронёсся по коридору — мой крик.

Я кричала, вцепившись пальцами в волосы, чтобы хоть как-то заглушить эту боль, эту огромную дыру в груди, которую ничем не заполнишь.

Дверь распахнулась, и в камеру вбежали люди, я не видела их, продолжала кричать, но стоило им попытаться скрутить меня, мной мгновенно овладела слепая ярость.

Это все из-за них. Это они забрали у меня Эдди.

Я кинулась на одного из охранников и врезала ему кулаком в нос, он вскрикнул и попытался замахнуться на меня, но другой остановил его. В итоге они все скрутили меня и выставили мою руку вперёд, я отчаянно пыталась вырваться, и тут передо мной появилась наша медсестра, она с грустью смотрела на меня, я заметила в ее руке шприц, и снова попыталась вырваться, ударив кого-то по ноге.

— Бонни. — послышался голос Эйдана прямо над моим ухом. — Пожалуйста, успокойся, никто не причинит тебе вреда, мы только хотим, чтобы ты успокоилась.