Поле боя хочет тишины

23:59. Я лежала на койке в своей камере, сверля взглядом серый покрытый грибком потолок, вокруг сплошная тьма, единственный источник света, это электронные часы на столе, взглянуть на которые, мне не хватало смелости. Через минуту, моя жизнь, в очередной раз перевернется с ног на голову.

Все мои друзья уже прошли через это, я не видела их уже несколько дней, а последнего, моего самого лучшего друга – Джареда, я видела три месяца назад, за ужином, в ту же ночь, ему исполнилось восемнадцать, это была наша последняя встреча.

С тех пор, я каждый вечер перед сном вспоминала его хитрую улыбочку, когда он воровал колбасу с чужих бутербродов и делился со мной. Или звонкий заливистый смех, давая подзатыльник Эдди, когда тот снова пытался позвать меня на тюремное свидание.

Я вспоминаю всех – Джейми, мою подругу, которая выглядит как ангел, пока что – то или кто – то не испортит ей настроение. Ее глубокие, как бездна, синие глаза и светлые локоны, она всегда казалась мне похожей на куколку. Таких девчонок можно встретить прогуливающимися по Беверли Хиллз с собачкой в руках, но Джейми старательно разрушила этот стереотип, угодив за решетку.

Вспоминаю Эдди, светловолосого мальчишку с медового цвета глазами, который в один момент может поджечь гараж, а в другой уже осыпает тебя одуванчиками. Меня он всегда смешил, все знали, о его чувствах ко мне, но я старалась всегда обращать это в шутку, и он, похоже, не возражал.

Так же, в нашей компании, имелся и самый мозговитый чувак, отчего все наши проделки проходили безнаказанно, за исключением одной конечно. Такер всегда был самым разумным, я относилась к нему как к старшему брату, хотя разница между нами была не больше месяца. Он всегда мог сказать выгорит ли дело, и стоит ли за него браться. Хоть лидером он не был, и никогда не метил на место Джареда, второй всегда доверял ему как самому себе.

Я последняя из нас, кто все еще находится в младшей колонии, не представляя, что ждет меня за каменным забором.

***

00:00. Мое сердце пропустило удар, как только загорелись цифры, стало трудно дышать. То ли от предвкушения, то ли от страха, но я начала ерзать на кровати, сон и не думал приходить. В соседней камере я услышала, как моя соседка Кэрри, что-то черкает на стене, это заставило меня ненадолго забыть, о беспокойном будущем, которое наступит через считаные часы.

Подорвавшись с места, я медленно подошла к стене, соединяющей наши камеры.

– Кэрри…– я старалась говорить не громко, чтобы не разбудить остальных соседей, но все же услышала стук по другой стене, намекая на то, чтобы я заткнулась.

– Неделя прошла, – прошептала Кэрри.

Как не странно, я хорошо слышала ее голос, хриплый от слез, она осталась одна здесь, также как и я.

– Вы скоро встретитесь. – прошептала я в ответ, стараясь чтобы мой голос звучал оптимистичнее.

Я слышала, о том, что Джордана Ральфа забрали на прошлой неделе, мы с ним не были знакомы, но каждый вечер Кэрри посвящала меня в подробности их очередного плана побега, который, как и предыдущий, не имел бы успеха.

– Мне еще полгода быть здесь, он не дождется меня… – ее голос оборвался, и я услышала, как она всхлипывает.

– Почему ты так думаешь? Куда он может деться?

Кэрри перестала черкать по стене, и я больше не слышала всхлипов, будто кто-то резко отключил звук, лишь стук моего сердца пытающийся прорваться, сквозь угнетающую тишину.

– Ты не знаешь, что они делают с ними там. – ответила Кэрри, через паузу, которая, как мне казалось, длилась вечность, – Никто не вышел оттуда.

В эту же секунду в коридоре раздался звук открывающейся двери, заставляя меня подскочить, надзиратели никогда не приходят после отбоя.

Тяжелые шаги эхом раздались по коридору, приближаясь к моей двери.

Я все еще стояла у стены, стараясь проглотить огромный ком в горле, отчего-то мне совсем не страшно, скорее это похоже на волнение перед чем-то особенным. Шаги становились громче и с каждым шагом, я приближалась к маленькому окошку моей камеры.

Осознание того, что я вот-вот окажусь рядом со своими друзьями, постепенно наполнило меня радостью, заставляя чуть ли не прыгать в руки надзирателям, которые остановились перед моей дверью.

– Бонни Голайтли. – нарушил тишину надзиратель, отпирая дверь. – Ты переводишься в старшую тюрьму. На выход.

Долю секунды я стояла на месте, не совсем понимая, что мне делать, собрать вещи? Заправить постель? Попрощаться с Кэрри, или может помолиться?

Охранник выжидающе смотрел на меня, начиная пристукивать ногой. Этот звук заставил меня выйти из оцепенения, и я послушно вышла из камеры. Коридор, который последние четыре года был моим домом, теперь казался мне непривычно длинным, будто чтобы пройти его, мне понадобится несколько часов.

Камера Кэрри в нескольких сантиметрах от меня, остановившись напротив, я проигнорировала толчок в спину от надзирателя. Кэрри смотрела на меня из маленького окошка, ее лицо непроницаемо, словно маска, она ничего не говорила, но в моей памяти всплыли ее последние слова

«Никто не вышел оттуда».

Охранник толкнул меня вперед, и я продолжила двигаться к выходу.