Поле боя - Земля

Шлейм был в смятении. Но продолжал в ярости:

– Я сказал…

– Ах да… – протянул Джонни, взмахнув жезлом. – Прошу прощения, Ваша Светлость, это все ваш толнепский акцент. Провинция… Ничего не разобрать. А вы, господа, понимаете его?

Все рассмеялись. У Шлейма и вправду был акцент, возможно, из-за клыков и привычки шипеть. И насчет провинции – как в точку: единственная планета толнепов была весьма удалена.

– Ты дьявол! – прошипел Шлейм.

– Ну, ну, ну, – пожурил его Джонни. – Такое собрание, а вы дерзите. У меня, да и у остальных уважаемых представителей может появиться желание выкинуть вас отсюда.

Затем, прежде чем Шлейм успел отреагировать, произошло следующее: жезл, который сжимала рука Джонни, неожиданно оказался направленный на ноги Шлейма. Из него вырвался узкий луч света. Такой фонарик используется в шахтах для определения запыленности. Джонни смотрел вниз, потом повернул голову в сторону, как бы пряча усмешку. Свет погас. Шлейм глянул на свои ноги. О черт! Вместо подобающих случаю парадных сверкающих ботинок на нем были старые, грязные… Слуга! Проклятый тупица в суматохе сборов надел на него совсем не то… Шлейм проткнет его насквозь, лишь доберется домой! Нет, он проведет его по улицам – пусть маленькие дети забьют его насмерть.

Джонни обратился к посланникам:

– Уважаемые господа, прошу меня извинить. Полагаю, вас не очень задело мое опоздание. Полагаю также, что мы с вами, несмотря ни на что, найдем взаимопонимание. Мне хотелось бы вести дальнейший разговор только с позиций закона.

Он посмотрел на всех ласково и почтительно. Положив жезл на невидимый стол, коснулся рукой большой книги. Слова и жесты, почерпнутые из старых учебных дисков чинко, пришлись кстати. Входя в зал деревянной походкой, Джонни чувствовал себя неестественно, театрально, но вдруг он стал понимать, что со временем приобретает все большую уверенность.

– Никто, – продолжал он, – не ожидал, что знатные титулованные особы и полномочные посланники, коими являетесь вы, решатся на весьма неприятное путешествие или соберутся на этой заштатной планете для урегулирования разногласий в частном конфликте.

Делегаты смотрели на говорившего с удивлением: это было что-то новое… Как раз то, о чем каждый из них думал про себя, не решаясь сказать вслух. Сэра Роберта, наоборот, словно громом ударило: что он затевает еще? Война, по его мнению, – это частный конфликт? Их укрепления падают под ударами, их друзья гибнут, а Джонни заявляет, что это всего лишь «разногласия»?! Старик огляделся в поисках серых людей. Те держались как-то отчужденно, отдельно от всех и… улыбались. Интересно… Роберт знал, что Джонни не вступал с ними в контакт, значит, им известно не больше, чем ему. Он едва сдержал себя, чтобы не вскочить и не закричать, что это же серьезное дело – как Джонни не понимает этого? Но он знал, что все эти посланники в сверкающих одеждах с драгоценными безделушками, странными физиономиями и щупальцами, все они – участники настоящих переговоров.

– Нет, – говорил Джонни, – было бы оскорблением для тех могущественных империй, которые вы представляете, созвать вас для обсуждения проблемы, связанной с обыкновенным пиратством.

Лорд Шлейм чуть не свалился со стула. Он уже намеревался заткнуть глотку дьяволу, когда обнаружил, что взгляд существа вновь направлен на его обувь. Но не это остановило лорда Шлейма. Чутье дипломата подсказывало ему, что дьявол сам может запросто попасть в вырытую им же самим яму. Легче легкого доказать, что нападающие корабли Толнепа укомплектованы экипажами военных вполне законно. Ладно, пусть он закопается поглубже. Ха! Этот дьявол ему, Шлейму, не соперник!

– Столь титулованные представители королевств и правительств, – продолжал Джонни, – должны – поправьте меня, если я ошибаюсь – исходить из действующих положений Межгалактического закона. Если взять это за основу, соответствующее разбирательство едва ли может быть принято всерьез.

Точно! Чистая правда! Присутствующие, за исключением представителей воюющих сторон, крайне заинтересовались происходящим. А те, наоборот, выглядели озабоченно. Кроме лорда Шлейма. Да, думал он, этот дьявол сам копает себе могилу. Одно лишь вызывало тревогу: толнеп должен был носить оптические фильтры, преобразующие падающий поток, а каждый отблеск пуговиц на одежде этого дьявола пробивал защиту фильтра, что отзывалось приступами головной боли. Шлейму хотелось заставить вырубить прожектор, освещавший чудовище с его пылающими глазницами.

Джонни уточнил: